В слепом дому играло пианино.
Усталых струн плескался звукопад.
А у ворот, как блудный сын с повинной,
Топтался ветер и сутулил сад.

И слыша обомлевшие бемоли,
Ломался в лужах молодой ледок.
Мелодию, знакомую до боли,
В холодной мгле улавливал ходок.

Ему казалось – прошлое застыло,
Его подёрнул времени мороз.
Но эту наледь музыка дробила,
И ветер щёки осушал от слёз.

Всё приглушённей рокотали струны,
И прозревал прохожий, сам не свой,
Как, удаляясь по дороге лунной,
Бетховен ник кудлатой головой.