Город первой любви и последних прощаний с друзьями,
тот, где чайки взмывали и падали вглубь якоря,
сам ушел Атлантидой в закатное дымное пламя.
Редко вспомнят о нем, полушепотом злым говоря.

Лишь обрывки каких-то вестей, непонятное что-то:
там и жутко и скучно; короче – там не хорошо.
Знаменитый бульвар превратился в гнилое болото,
и довольные жабы блаженствуют под камышом.

Там на стрелках часов – время черт-те которого века,
там по улицам бродят, надсадно и часто дыша,
люди-псы, поразившие некогда древнего грека,
и по новым охотам томится их злая душа.

Мы черту подвели, не унизится сердце обидой.
К черту все разговоры про корни, про близких, про дом!
Всё же что-то осталось. Вот я и сравнил с Атлантидой
мрачный город, похожий на недогоревший Содом.

Жизнь подходит к концу, а другую уже не найдете
Жили долго, и вечно добро отступало пред злом.
Я б вернулся туда.
Только на боевом самолете
с термоядерной бомбой
под каждым угрюмым крылом.

Сегодня - 20 лет со дня Сумгаитской трагедии