Нас было лишь трое в разрушенной Трое:
Фамилия, Имя и Отчество.
На княжьем пиру, где столы непокоем,
Нам выдали три одиночества.

Костры погребальные родины дальней
Затоплены в бане по-чёрному.
Чем дальше весна - холодней и февральней,
Темно и не видно в подзорную.

За серым уделом - всегда голубое,
И там золочёным причастием
Наречие Бога, на ласки скупое,
Дрожит над початками счастья ли

Иль просто забвенья на блюдце с каёмкой,
Потери дарёного имени.
Парное вино наливай мне до кромки,
Молочною речью пои меня...

И я прорасту гостем реинкарнаций
Цветами на белом папирусе.
Я просто вернусь и не надо оваций,
Не надо оваций на клиросе...