Честеровский сборник. Джордж Чэпмен.

Голубь

Нет, непохоже, чтобы Секта Всех
Любовников, которым праздность – праздник,
А жизнь – калейдоскоп цветных потех,
Меняла их Привязанности: разве
Хвале и осуждению они
Не отвечают равнодушным взглядом,
Причудами и стилем сыты? С ним
Не холодно им, и любовь нарядна,
Возвысив их – пусть и студит молва, -
Хоть, в общем, не забавны увлеченья,
Где и Любовь без роскоши мертва,
Утрачивая без нее свеченье
И блеск живой в глазах (не длится то,
Что живо, только соревнуясь с внешним,
И, будучи рожденной с красотой,
Любовь умрет в морщинах безутешных).
Но как все жизни переплетены
Навек у Голубя, священной Птицы
Любви, с его, здесь упомянутым, одним
Единственнейшим другом, прилепиться
К которому – к которой, к Феникс – ход
Искала всех Дурных Ошибок стая,
Но безуспешно: в ней самой оплот
Был чистоте. С тем, круг свой замыкая,
Для Голубя она была насквозь
Продуманною сферой наслажденья,
Высвобождая верностью живой
В его свободе дар преображенья.
Ее чрезмерности и чистоте
Он радовался и в ее размерах;
Оплакана, когда оплакать ей
Его пришлось, воспета и со смертью
Она. Как он, все мои силы в ней
Сосредоточив, я бы ограничил
Опустошений власть, где Время (вне
Всех изменений, что так методично
Все в мире истребляют, уступив
Лишь постоянству сердца - вечной правде)
Мое с ней единенье притупить
Старается сильнее, чем потраву
Ей учинить, - лишь так меня ведут
Мой стиль и бытие мое, мой дух.

Peristeros: or the male Turtle

Not like that loose and partie-liver`d Sect
Of idle Lovers, that (as different Lights,
On colour`d subjects, different hewes reflect;)
Change their Affections with their Mistris Sights,
That with her Praise, or Dispraise, drowne, or flote,
And must be fed with fresh Conceits, and Fashions;
Never waxe cold, but die: love not, but dote:
“Loves fires, staid Judgemets blow, not humorous Passions,
Whose Loves upon their Lovers pomp depend
And quench as fast as her Eyes sparkle twinkles,
“(Nought lasts that doth to outword worth contend,
“Al Love in smooth browes born is tomb`d in wrinkles.)
But like the consecrated *Bird of love, *The Turtle
Whose whole lifes hap to his *sole-mate alluded, * The Phoenix
Whomen0 prowd flockes ofother Foules could move,
But in her selfe all companie concluded.
She was to him th` Analisde World of pleasure,
Her firmenesse cloth`d him in varietie;
Exesse of all things, he joyd in her measure,
Mourn`d when she mourn`d, and dieth when she dies.
Like him I bound th` instinct of all my powres,
In her that bounds the Empire of desert,
And Time nor Change (that all things elfe devoures,
But truth eterniz`d in a constant heart)
Can change me more from her, then her from merit,
That is my forme, and gives my being, spirit.

Владимир Козаровецкий, поэтический перевод, 2008

Сертификат Поэзия.ру: серия 986 № 58258 от 08.01.2008

0 | 0 | 1748 | 21.11.2024. 21:15:55

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []