Я вышел из детства, в чём был, ты меня не рожала -
я выскользнул искрой в трубу из ночного пожара!
Гудящее пламя казанских проулков и скверов
вылизывало, будто сука, нас - сирых и серых.

Я вышел за квасом с бидоном в июльское утро
во двор, где на лавках – портвейн, а в кустах – камасутра.
Где пеной пивной поднялись тополиные кроны
и старый фокстрот подавился иглой патефонной!

Я вышел в открытый киоск с сигаретами «Космос»
где люк на асфальте и глюк состыкованы косо.
Где шишел и мышел, копейки сшибающий хроник…
Где, Дороти, твой сволочей убивающий домик.

Там вечный ремонт и о стены шершавые гулко
котом загулявшим скребётся монтажная люлька.
Дворовый Шумахер с руками в порезах и цыпках
играет джаз-рок на горячей трубе мотоцикла.

Невольники чести, сражались в оврагах, как психи -
разменные карты «козла», «петуха» и «зассыхи»…
Я вышел из детства, а был запечатан в колоде,
но детство само до сих пор из меня не выходит!