Ялта-девочка, парусом платьице.
Тонкорунный у пирса прибой.
Ветерок одомашненный ластится,
Гонит волны курчавой гурьбой.

Мы ходили в Ливадию берегом.
Море следом безропотно шло.
Вечерело. И ласково, бережно
Солнце гладило нас, а не жгло.

Миновав профсоюзные здравницы,
Поднимались в породистый парк,
В эти первопрестольные заросли,
Где со светом мешается мрак.

Где тропинки, хрустящие гравием,
И дворца выплывает ладья.
Ах, Таврида, душа моя, Таврия
За оградкой сквозного литья.

Зачарованы временем вечера,
Угасанием знойной зари,
Возвращались беспечные, вечные,
Полу-боги, полу-дикари.

Бормотали названия странные,
Как молитву, а может, пароль,
Акцентируя звуки гортанные:
Аю-даг,
Учан-су,
Кара-голь.

Ялта-девочка, парусом платьице,
Тонкорунный у пирса прибой…
Что ты, милая, вот-вот расплачешься,
Будто мы расстаемся с тобой.