Эта банка с вареньем привычна, как банка с вареньем.
Все дневные заботы осели в тягучем сиропе.
День уходит на «нет» безвозвратным неспешным теченьем,
глянцем ягодным вспыхнет живая звезда на востоке.

Гладит ночь ковыли. Выхожу я один на дорогу
не с лихим кистенём, а с холщовой заплечной сумою.
Это призрачный миг, это только бессмертье, ей-богу!
И звезде нипочём не сравниться с печалью земною,

упиваться сияньем которой нам мило до боли.
Так привычно вздыхать, подперев подбородок рукою.
И томится синица по лесу и вольному полю
за оконною клеткой, а равно за клеткой грудною.

Мы обыденность стойко жуём, как верблюжью колючку,
под капроновой крышкой храним золотые страницы.
Но приходит гроза, отпирает замки старый ключник,
и срываются в небо в неволе вскормлённые птицы.