Из 70-х с приветом

«Тяжка обуза северного сноба...»
ОМ

1
где сугробы месит
нежилой народ –
легендарный месяц
календарный год

где авроре вымя
вывернуло ввысь
заменяя имя
произносят «вы-с»

над рекой над речкой
вечное тик-так
в снег впечатан решкой
питера пятак

темпера иссякла
пролилась гуашь
охрой на исаакий
жиром на гуляш

вдоль воды – аллея
в райские сады
лета
лореллея –
словом жди беды

иль ворчи в обиде
на трамвайный парк –
сонную обитель
престарелых парк

там в ночном буфете
корюшка треска
пулковское пиво
ветер и тоска

2
парк превращается в лес запустением горд
город вздохнул облегчённо: какая свобода!
в снежных тенётах немые останки собора
напоминают таинственный сказочный грот

всё это бред
романтически-пошлый узор
платье шамана с изнанки приросшее к плоти
в складках его вы всегда при желаньи найдёте
виды эдема и воду кипящих озёр

зорко следит за любыми попытками петь
северный брахман
всевидящий
дваждырождённый
каменный город – судья и мошенник прожжённый
золото ловко махнувший на бронзу и медь

строчкой ритмической прозы он щурится в ночь
прочь отметает невинные наши вопросы
а на неве как террасы теснятся торосы
трупами тех кто пытался его превозмочь

3
Кривое зеркало «сейчас»:
в нём отражается свеча
и чьи-то тени, голоса,
давно ушедшие от нас
в сырые, мрачные леса.
Учти – навеки, не на час.

Мрачны стихи. Мрачны дома.
Пылятся мрачные тома
на полке среди прочих книг.
А в них – пророчеств липкий яд,
растянутый на мили миг,
рецепты, гимны – всё подряд...

Каналы, улицы, дворцы
молчат пока. Но их творцы,
прекрасно зная, что к чему,
себя желая в них сберечь,
учились тайному письму,
годами вслушивались в речь

болот, ручьёв, озёр и скал...
Их жадный взор везде искал
приметы вечности, следы
бессмертных предков и богов,
сменивших райские сады
на сладкий ад земных веков.

Иной готов спросить, на кой?
Что есть желанней, чем покой?
Какой блаженный идиот
с медвежьей силищей в руках
возвёл эдем среди болот –
и растворился в облаках?

Тем более, что этот рай
мрачнее, чем Колымский край.
А в дебрях жуткой красоты,
как заговоренный злодей,
висят дремучие Кресты,
вдыхая годы и людей...

Ну, что ж – людей здесь не сыскать.
Каналы в каменных тисках
не отражают детский смех,
влюблённый лепет,
птичий гам.
Одна печать лежит на всех,
приросших к этим берегам:

нам суждено глядеть в себя,
столетья на часы дробя.
Искать спасенья у зеркал.
Ночами плакать от стыда.
И вечно выбирать вокзал –
дабы уехать навсегда.

1976

Фрадис, 2007

Сертификат Поэзия.ру: серия 1052 № 51156 от 11.02.2007

0 | 2 | 3361 | 18.12.2024. 21:43:12

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []