Вечные темы. Постскриптум

С покорностью рабской влачась на поденку,
Не внемля погоде, не меря поклажи,
Не мыслишь уже воздаянья подонку,
Не веришь, что время излечит, покажет.

А время покажет, излечит, как было.
И только бы времени, Боже, хватило.
* * *
Перечитывать стихи из любимых книжек тяжко:
Память зрения умеет оживлять и делать больно.
Память детства, как щелчок, как безжалостный, с оттяжкой,
память слуха бередит. Хочется сказать: довольно!

Перечитывать стихи, натыкаясь на детали,
Мелочи, да их украли, погасили, как фонарь.
Ах, как слякоть в нем мерцала!
В общем, этого хватало,
Чтоб не превращаться в тварь.
* * *
Лет тридцать назад, когда сил доставало
Тащиться к вокзалу и мчаться с вокзала,
И по свету нас еще не разметало
И не поглотило судьбой,
И, главное, денег с избытком хватало,
Чтоб жить, оставаясь собой.

Толпой не томиться и взглядами профи
Оценивать цепко волшебные крохи
Таланта, один на двоих
Двухтомник поэта с лотка покупая,
Бесценного света, ничтожного пая
Слиянья таинственный миг.

Лет тридцать назад. Что, Москва-зазывала?
Чего ж тебе было все мало и мало?
О, провинциала тоска!
Полгода терпя от семестра к семестру
Школяр предвкушает шальную сиесту,
Как ищет младенец соска.

Лет тридцать всего-то. Хватило, чтоб спиться.
И сникнуть. И сбиться. И выплыть. И сбыться.
Хватило. Хватило с лихвой.
Кто знает, какая отпущена малость
Чинить, что сломалось, беречь, что осталось,
И жить, оставаясь собой.
На месте, где идола тлеют обломки,
Религии рвань, идеала останки.
Да том из двухтомника в светлой обложке
Заложен билетом в театр на Таганке.
* * *
Любимый свитер отдала
Бомжующей подружке.
Совсем хана ее дела,
Она три дня как допила
Последние полкружки.

Не знаю, есть ли дело ей,
Что снег, почти как прежде,
Сегодня сыплет блеск с ветвей,
Морочит, будто соловей,
Сродни почти надежде.

Как настоящий, снег идет,
Три ночи длясь, звеня,
Так, что мне кажется, вот-вот
Ее, хмельную, заметет
И трезвую меня.

И может, лишь затем ко дну
Не йду, что в свете дня
Все, что осталось на кону,
Беспомощней меня.
* * *
Окно упиралось в забор.
Но между окном и забором
То снег заплетался в узор,
То дождь пред младенческим взором.

То плющ навивался на луч,
То иней сирени клубился.
И в щель тополенок пробился,
Закрытый в сарае на ключ.

В забор упиралось окно.
Младенцу ж, мой друг, все равно,
Каким он тряпьем запеленут,
Покуда к теплу молока
Несет осторожно рука,
Связуя с покинутым лоном.

Так все разместилось в душе,
Вместилось в зазор, закоулок,
Что шаг да полшага - уже
Пространство для долгих прогулок.

Так мудро придумал Господь
Младенчества сладкие сроки,
Где души вживаются в плоть
Небыстро, волшебные соки
Взрастанья вбирая почти
В любом человечьем закуте.
Вишневую косточку сути
Разглядывая в горсти.
* * *
Что вчуже, что вотще:
Желания, попытки.
Семейственность врачей,
От неба до земли, -
Испишет Парацельс дождей густые свитки
Каракульками мхов, цепляньем повилик.

Волнуйся, море, раз, волнуйся, два, и вечно,
Со мной ли, без меня, - спасались, как могли
Семейственностью фраз, морских и человечьих,
От пепла и огня. От неба до земли.

Спасались, как могли. Спасали, как умели,
Раз вчуже времена, а тщания вотще.
От неба до земли листва текла и трели,
И наряжалась ель, и тень плелась в плюще.

Алхимик, знахарь, вся надежа, упованье
На то, что око зрит, на то, что ловит слух.
Ты склянками звенишь, мешаешь выпеванье
Скворчиное с дождем. И лечишь побирух.

* *

Затем, как пес, хозяина искала,
Да, слава Богу, так и не нашла,
Что ни черта о жизни я не знала,
Что жизни подзаборной не вела.

С помоек перетлевших не кормилась,
Ни к стае по закону не прибилась,
Ни в одиночку не рвала куска.
Хозяина искала, ибо милость
Мне в этом слове, не ученой, мнилась,
Никак, никак не твердая рука...

Виктория Добрынина, 2007

Сертификат Поэзия.ру: серия 1026 № 50733 от 24.01.2007

0 | 1 | 1878 | 22.11.2024. 10:38:25

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []