ИЗ ПЕСНИ ПЕСНЕЙ

Та, которая хлеба не ест совсем,
та, которая сладостей со стола не берёт,
та — поправляет чёлку семижды семь
раз, и к бокалу её приникает рот.

Красное — на губах, а снизу — огонь внутри.
Она пьёт саперави терпкую киноварь
и затем говорит ему: говори, говори,
о мой лев желанный, о мой великий царь!

Он лежит на ковре — весь в белом и золотом.
Он уже не вникает, что Леннон с ленты поёт.
«Сразу, сейчас, теперь… Но главное — на потом», —
думает он, дыша. И тогда — встаёт.

Этой ночью будет у жезла три жизни, три.
Будет семь жизней дарёных — для влажных врат.
Он говорит: косуля, смотри мне в глаза, смотри.
И тугим. языком. ей отворяет. рот.

Чуткой улиткой ползёт по её зубам.
Что ты дрожишь, родная? — Да, люб, люб, люб —
тяжек и нежен, бережный, сладок! Дам —
не отниму от тебя ненасытных губ.

Ночи неспешней даже, медленней забытья,
он проникает дальше, жаром томим-влеком, —
ловчий, садовник, пахарь, жаждущий пития.
И у неё находит влагу под языком.

Там, на проспекте, возникнет авто, и вот
крест окна плывёт над любовниками по стене.
А он переворачивает её на живот
и ведёт. ногтём. по вздрагивающей. спине.

И когда он слышит: она кричит,
то мычит и саммм, замыкая меж них зазор.
И на правом его колене ранка кровоточит —
где истончилась кожа, стёртая о ковёр.

11.11.2005

Станислав Минаков, 2006

Сертификат Поэзия.ру: серия 647 № 46391 от 21.07.2006

0 | 5 | 3431 | 20.04.2024. 15:43:31

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []