"Отец затыкал удивленные рты нам..."

Отец затыкал
Удивленные рты нам,
А в уши нашептывал правду о "боге" -
О боге во френче, и наши аорты
Стучали сильнее в недетской тревоге.
Мы жили на уровне птичьего страха
До самого пика двадцатого века,
Созвучными были и слово, и плаха,
И речь была идолом для имярека.
Но с верой мы были счастливей италий,
Толпа по команде читала и пела.
Помечены веком - такими остались:
И с травмою духа,
И с тремоло тела.




Геннадий Семенченко, 2006

Сертификат Поэзия.ру: серия 865 № 42688 от 07.03.2006

0 | 4 | 3937 | 27.04.2024. 05:55:52

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []


Какая же это гражданская лирика? Это самая настоящая исповедь! У Вас стиль своеобразный: смысл на грани бессмыслицы, но не постоянно, а мелкими вкраплениями. Если делать так постоянно, получится чистый авангард. А так - классика с вкраплениями маленьких новаторств.

Здравствуйте, Геннадий!
Кто пережил, тот поймет.Сейчас дочка моей подруги с некоторой издевкой спросила меня:" А что, в школе вы Булгакова не читали?" Они не понимают, что это было за время полуправды, полуоткровенности.
С уважением, Ирина.

А меня отец научил пользоваться "короткими волнами" радиоприёмника - 19, 21, 25, 31 - на них сквозь глушилки пробивалась правда "вражьих голосов"....

Я помню, как в свое время за частушку "Берия, Берия вышел из доверия..." отец нас очень ругал. Это был тотальный страх!
И в продолжении темы:

СТАРЫЙ УЧЕБНИК
Учебник старый праху предавая,
Хотим мы знать, так чья же в том вина?
История, как пленница слепая,
От истины была отлучена.

Безумные, случайные невежды,
Владыки самозваного пажи
Ей шили маскарадные одежды
Из крови, беззакония и лжи.

По будням ей выкручивали руки
И зажимали лозунгами рот.
По праздникам под маршевые звуки
С триумфом выводили из ворот.

Никто не замечал ее увечья,
За скромность принимали нищету,
Глухие прославляли красноречье,
Незрячие хвалили красоту.

Но весь народ не одурачить разом.
И где-то над затерянной рекой
Один из многих, непогасший разум,
Водил упрямо праведной рукой.

И вот теперь, обласканная верой,
Из поруганья, слёз и суеты
Встаёт, как Ботичеллева Венера,
Смущаясь непривычной наготы.

Хоть торжествует мудрая Природа,
Но не из пены радужной морской
Рождается история народа
Из неподкупной памяти людской!

С уважением,
ТАМ