Мне две тысячи зим. Да безумная горсточка вёсен,
стайкой шумных синиц исклевавших в нелепый пунктир
мою линию жизни… Но шелестом ласковых вёсел
мнятся руки твои и спасают мой тонущий мир…

Мне две тысячи зим. Я родился в последней попытке
прикоснуться к тебе, не расплавив ладони о взгляд.
Равнодушен палач и бездарно исполнены пытки.
И невнятна вина, и сильней чем побои болят

те места не для всех, что доселе не пахнут тобою…
Мне две тысячи зим. И десяток несказанных слов.
Самых важных. Безбожно творящих. Их с кожей и болью
я сорву с языка. Отпущу, как старик-птицелов…

Мне две тысячи зим…