При свете дня, роняя бледный снег,
Висело облако легко и бестолково,
Но как-то удивительно лилово
Завис в небесных водах сей ковчег.

Во льдах, где омикронов и омег
Рассыпано чуть видимое слово,
Где чувства растворяются и снова
Влачатся вереницею калек,

Я чествую весны священнодейство,
И негой дня, – что за эпикурейство, –
Лелею изумленья полноту.

Без тучных жертв скучающая жрица,
Она сама, сгорая в пустоту,
Возносится, чтоб солнцу удивиться.