Но мне –

люди,

и те, что обидели –

вы мне всего дороже и ближе.

В.Маяковский.

1.

Смотрите, люди!
Как снежинками,
как барашками
с неба льют

моё тишайшее,
моё кармашковое
и обездоленное –
л ю б л ю.

А ещё – послушайте,
нет, правда, послушайте! –
как
те,
что были преданны –
нас предают.
Всего за семь дней
до рождения
Бога.
Взамен получая
грошовый
и показательный –
уют
да петли
бесцельно-изнаночные
по дорогам,

по киевским…
Послушайте!
Вы,
у которых есть сердца
и есть уши!

… ведь стыдно, стыдно,
глядя в небо, молитвами восклицать
и – не слышать, слушая.



2.

А в стольном – всё то же.
А в стольном – всё те же.
И шеи изгиб
на тюльпановую,
на нежность

похож.
Но голос –
вопросителен,
как стих:

люди мои любимые,
люди мои любимые! –

что же у вас всё так же, как у других?! –

бесцветно-безрадостно…



3.

Смейтесь!
Смейтесь:
меня заразили –
не
оранжерейной
и не домашней,
но –
любовью падучею.

Вот и терзаю
двадцать восьмую свою зиму,
заглядываю ей в глаза,
вопросами мучаю.

Дескать,
уважаемая зима! –
что мне делать,
когда
камней-обвинений –
целая сумка?

…а я на этом шарике,
что
невозможно мал –
самый светлый
и беспризорный Умка.



4.

Сердце – глупый воздушный шар.
Мечтает
вспорхнуть
повыше.
А я говорю ему: – Ша!
Что же ты, непутёвое, разве не слышишь –

этой ночью – родится Христос.
Этой ночью – поставят мост

между землёю
и небосводом.

…и, ожидая небесного малыша,
глупое сердце – свой замедляет шаг

и становится тише,
чем самые тихие воды.