* * *
Олегу Горшкову

Мелькают жизни полустанками, а мы всё едем, едем, едем…
Варенье остаётся банками: друзьям, знакомым и соседям.

Уже давно от слов оскомина, но совершаются поступки,
Стучат колёса перегонами, не укорачивая сутки.

Под эту длительность молчания живёшь пейзажем заоконным
Уже вне страха и отчаяния, вполне владеющим законно,

Не очень веря расписанию, что исполняется не точно:
У человечества Писания, где больше веры многоточию.

Где больше веры – легче дышится! Стучит история на стыках…
Как мало грамотного пишется! Как много шума, плача, криков!

Быть в Бытии – не обязательно и кто считает листопады?
А как пакуемся старательно и, кажется, всё это надо…

А надо – ехать. Жизнь не кончится: в туман уплыл перрон – но вечно
Душе несбыточного хочется, оно сбывается беспечно,

Чтоб убедился, что не стоило, но так закручивалось лихо!..
Стучит колёсами история, гудок, дымок – и снова тихо.

Остановись, мгновенье осени! Оркестра духового вальса
Мелодия окрест разносится и кольцам – не хватает пальца,

Как жизни – правды и провинции, не разобщённой словоблудьем…
Гудят столицами амбиции, где никогда уже не будем,

Где всё проехало, что движется, где только пригорода свалки.
Железная дорога – ижица, прописанная в перепалке.

Железная эпоха кончилась потопом слова-беспредела.
Железное отсохло, скорчилось – железу что за дело к телу?

Прогромыхало, пустоплясое, оставив выжженную Землю,
Сожрав отточенными лясами… Такую Землю - не приемлю.

А перелески, вдаль летящие, всё так же в щебете и хрусте…
Как отгремело настоящее – так нету повода для грусти.

То – повод есть, да нету лошади – смешная, в сущности, картинка.
Подразобраться в этом крошеве, где кофе радует горчинка!

И пусть мелькает – подстаканники позвякивают: мы в пути!
Мы только люди: просто странники. И не получится – сойти.

XLVIII.14