В этом бедном краю
даже зори – и те, брат, неярки,
ненарядны, бледны, словно девки с горелых дворов.
Я тебе говорю:
здесь природа скупа на подарки,
но зато не обманет она, не приманит воров.

Не доедут сюда
по размытым с монголов дорогам
ни опричник, ни мытарь, ни поп, ни кабатчик лихой.
Облака да звезда
здесь гостюют, но им, недотрогам,
даже царь-государь не указчик, с державной клюкой.

Над сиротским жнивьем,
под застиранным северным небом,
меж душой и судьбой – ничего, лишь рубаха одна,
с Божьим гневом живем,
да с едва уродившимся хлебом,
да вот – с песней протяжной, что в праздник и в будни годна.

Отряхнуть можно прах
и бежать, и беглец не вернется
из земель, где ни бед, ни забот, знай пируй да играй,
но в чужих тех пирах
на глаза вдруг слеза навернется, –
иль то капля озер поднебесных твоих, бедный край?