СКАЗАНИЕ О МАРИИ (Глава VII, ч. 2)

2

Нам до Ивановского
было пять минут.
Как только мы вошли
в его границы,
Кивала Маня
встречным там и тут.
В селе ей, видно,
все знакомы лица.

Возможно житель местный,
может, нет,
К ней подошёл,
(смущённо, мне казалось),
Уж очень долго
он смотрел нам вслед
На тихой улице.
Представясь

Петром, сказал:
"А Маня имя знает, -
Он посмотрел
прищуром на неё, -
Она со мною
с давних лет играет,
И до сегодняшних,
пожалуй что, времён."

Конечно,
Пётр был навеселе
И не скрывал
в себе лихого змея.
После полудня
вряд ли на селе
Работника увидишь
потрезвее.

Мне показалось,
Маня стушевалась,
Меня живописуя
с опозданьем.
Я понял, что серьёзнее,
чем шалость,
Связало их в две жизни
расстоянье.

"Как мать, жива?"
"Приснилась мне недавно,
Полгода,
как уже похоронил."
"Мне говорили,
в её доме ставни
Закрыты были."
"В марте я забил."

Пройдя вперед,
я дал поговорить
Свободно двум
давным-давно знакомым
И, если бы курил,
мог покурить
У палисадника
очередного дома.

Вишневый лист
подернулся багрянцем.
Пылал костром
высокий куст рябины.
Природы умирающее
царство,
Дарило взору
в золоте рубины.

И без таблички "Не курить"
всем ясно,
Что нужно спрашивать
на это разрешенье,
Но красок истовость
с горчинкой легкой транса
Уже устроят
головокруженье.


"Он Грише моему
соперником считался,
Однажды даже драку
с ним затеял.
А позже в лагерях
с ним повстречался,
Но у Петра
барак был потеплее.

От мужа он
мне весточку принёс
Последнюю,
на пачке папиросной,
Внутри исписанной
коряво - вкривь и вкось,
С единственной,
чтоб я молчала, просьбой.

Он так боялся
за меня и сына,
О нашей участи
не зная столько лет!
А ведь кого я только
не просила,
Пока прощальный
не прочла завет."

Так рассказала
Маня про Петра
И вспомнила
свою разлуку с мужем.
А жизнь,
такая в сущности игра,
Что не понять,
смотря ее снаружи.

Но хочется
завесу приоткрыть,
Предугадать,
предположить смятенья
Души и сердца,
чтобы не забыть
Печального во многом
поученья.


ЛАГЕРНАЯ ПЕСНЯ

Не успел я понять за ударными сменами,
Что болеть за отца не к моменту, как вдруг
Санитарный конвой проводил меня, смелого,
Под охраной в барак на курортный досуг.

Прогревает луна до костей лампой кварцевой
Санаторных больных с удивлённой судьбой.
То ль диагноз суров, то ли с дозой лекарственной
Ошибался главврач за кремлёвской стеной.

Я врачей не корю за лечение позднее,
Процедурам благим, как могу помогу.
Я выплевывать стал свою хворь краснозвёздную,
Чтобы таял синдром на колымском снегу.

Скоро я исцелюсь от недуга презренного,
Выжгут думы дотла невесомую грудь
И тогда облака понесут меня, беглого,
С высоты на знакомые окна взглянуть.

Передам я родным просьбу тенью туманящей
Стороной обходить тот глухой кабинет,
Где от имени масс и отдельных товарищей,
Во всю стену молчит непреложный портрет.


Не берусь утверждать,
что пропел ее Гриша,
Может быть, кто другой,
и без слов, но пропел.
Но и песню Петра
тоже вызвать нелишне,
Или песню того,
чей был схожим удел.

ВТОРАЯ ЛАГЕРНАЯ ПЕСНЯ

Говорила испокон
Мать моя покойная,
Не считай, сынок, ворон,
Когда ложка полная.

Я не лаптем щи хлебал,
Стаканом пил горькую,
Без путевок отдыхал
За крутыми горками.

Сыт я зоной до черта,
Петь пора отходную,
Расплескал я мимо рта
Ложку свою полную.

И теперь во всех грехах
Мне пора покаяться.
Знак был подан мне на днях,
С четверга на пятницу.

Явь ли это или сон,
Не пойму видения.
Стал я телом невесом,
Вроде привидения.

Оказался в тех местах,
Где трава по шёрстке
И кругом поют в кустах
Птицы по-заморски.

Сиротливо здесь и там,
Куда взор не глянет.
Бродят тени по цветам,
Будто бы летают.

Я тот сон уразумел
При похмельном свете.
Раз проснулся не в тюрьме,
Сон, выходит, к смерти.

Одного мне не понять,
Почему, рыдая,
Мне навстречу вышла мать,
Снова молодая.

Виктор Калитин, 2005

Сертификат Поэзия.ру: серия 669 № 32918 от 19.03.2005

0 | 5 | 2313 | 24.04.2024. 23:39:20

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []