Уехавшему земляку

землячище мой многозванный я потерял дар рифмы как только узнал что мы с Вами не только земляки но и бывшие соседи жившие на площади Льва Толстого до сих пор бесконечно люблю это место за чайный магазин «Мономах» и до сих пор бесконечно его ненавижу за транспортные заторы в час пик мы оба жили в коммуналках хотя и в разных домах лично у меня была соседка энкавэдистка которая никогда не была бывшей и которую в нашем дворе прозывали сова на роликах кажись от Савонаролы какой образованный народ у нас был так вот эта соседка в шерстяных тапочках запиралась в туалете не включая свет когда мы по вечерам сходились на кухне и поджидала разговоры о политике но стоило нашим языкам чуток развязаться как у энкавэдистки тотчас же начиналася понос и сразу все становилось слышно так природа мстила за то что стучат не по дереву а в уши но самой большой любовью энкавэдистки пользовался в нашем дворе Сема Дворкин приятель дедушки хоть и еврей но блаженный и держал себя на этом свете самой розовой в мире мечтой чтобы каждый великоросс въезжая в Киев денно и нощно горланил «бей хохлов спасай евреев» но никто не горланил и даже не шептал об этом а скорее наоборот с этой мечтою и умер Сема Дворкин не дожив до тех дней когда можно было удлинить себе ноги и смело шагнуть в забугорье так и не понял блаженный Сема что нашей семье была по абажуру чья-либо нация так и не понял он чистокровный нас на ста кровях замешанных не понял что в антисемитской стране кому-то живется еще хуже чем просто еврею всегда имеющему в другой точке земли некий Вольный Рущук где все такие же как он и никто никого не обзывает жидовской мордой но когда ты для одних жидо-москаль для других жидо-хохол а для третьих ты сущий гитлер только потому что полукровка то сам жизненный процесс становится непозволительной роскошью когда рваное эхо всех сущих в стране пещер накрывает тебя оглушительными изрыганиями типа «вы нас морили в тридцать третьем» «вы споили русский народ и поделили с хохлами должности» «а вы все нас в Бабьем яру стреляли» и тебе трехкровному уже невдомек как это можно самого себя одновременно расстрелять уморить споить и вдобавок вырвать из собственного рта жирный кусок своего же руководящего кресла остается либо мечтать о всепримиряющих небесах либо становиться самому себе големом ильей муромцем и тарасом бульбой водночасье вожделяясь мечтой о досуге когда можно взять белый лист бумаги и рисовать озеро в которое впадают две реки южная и северная а из подземелья бьет мощный украинский ключ и на все это с лукавинкой поглядывает человечек в кипе косоворотке и с бандурой в руках это я и слава Богу что детство мое прошло на дороге от памятника Тарасу Шевченко к дому Шолом-Алейхема через площадь и улицу Льва Толстого
от себя к себе сквозь себя
шел иду и идти буду
вот так-то землячище-соседище мой многозванный

Александр Резник, 2004

Сертификат Поэзия.ру: серия 757 № 27540 от 23.09.2004

0 | 1 | 2452 | 19.04.2024. 23:47:39

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []