ТРОЯ И ТРОЕ (три автора)

Дата: 03-06-2004 | 17:19:44

ТРОЯ И ТРОЕ

Недавно при попытке прорыть прямой переход с Арбатско-Покровской на Калужско-Рижскую линию метро московские диггеры откопали несколько дощечек, исписанных грамотой, получившей у историков название "черты и резы". Предлагаем читателю первый перевод уникального документа эпохи Гомера, проливающий свет на культурные связи Древней Греции и Древней Руси. Неизвестный автор (вещий Боян?) воспроизводит моменты общения героев этого эпоса.

Перевод и литературная обработка:

Михей Студеный,
Евгений Дейк,
Игорь Царев.

КАРТИНА 1 (вступление)

Боян (сидит за столом и режет):

Гнев свой умерь, о могучий и грозный Ярила!
Дай летописцу достойно дорезать табличку -
Вон уже сколько дощечек хороших испортил,
Будет ругаться жена - мол, дрова переводишь...

Глупая баба! А мне ради подвигов славных
Даже соседских поленниц ни щепки не жалко!
Давеча старый Илья снова вспомнил о Трое,
Надо рассказы его занести на скрижали.

Байки бойцов престарелых - опора плохая,
Но ведь источник живой - не считать же Гомера!
Этот слепец до того исказил всю картину,
Что для ребят ни гекзаметра в ней не осталось!

Помнит ли кто, почему именуется «Троей»
Греческий город, а битва прослыла «троянской»?
Знайте, что так их назвали в честь русских героев,
Троица коих там ратный бедлам учинила!

Силу мне дай, о могучий и грозный Ярила!
Я без утайки сейчас пропою, как всё было:
Сказ свой начну же с того, как к Илье на рассвете
Прибыл гонец от пирата-царя Одиссея...

Шесть часов утра до войны.
Терем Муромца. Стук в дверь.

Муромец:

Нюр! Мне в лом слезать с печи –
Кто щеколдою бренчит?
Не бродяги ль скоморохи
На халявные харчи?

Муромцева Анна:

Там в кольчужке боевой
Иноземный вестовой
Говорит – от Одиссея.
На конверте – адрес твой.
Ентот гусь (каков пижон!)
Говорит, что ты должон
По взаимодоговору
Лезть куда-то на рожон.

Илья Муромец (читая письмо):

Нюр, будь другом – посмотри
Где сейчас богатыри.
Намекни, мол – выпал случай
Поглазеть на остров Крит,
Русской силушкой блеснуть!
Пусть трезвеют как-нибудь,
Облачаются в доспехи
И – на пристань держат путь.
Мы втроём любых врагов
Враз избавим от долгов…
Да, и напеки, Анюта,
Нам в дорожку пирогов!

(появляется Попович,
под глазами круги)

Алеша Попович:

Что за шум у вас с утра?
Похмеляться не пора?
Мы ж вчера с Добрыней бражки
Потребили три ведра!
Мне б сейчас кваска бадью…
Али пасть на попадью –
А не то с тоски похмельной
Окочурюсь, и адью…

Муромцева Анна:

Не поспать тебе, милок,
А скакать без задних ног –
Глянь, что нынче чужеземец
Нам с Илюшей приволок.
Пакт какой-то – чепуху.
Главно дело – ху из ху?
Особливо – кто Елена?
Говори, как на духу!

Илья Муромец:

Ты чего – ревнуешь, Нюр?
Нет, видали этих дур?
Сей докУмент был составлен
До тебя – имей в виду.
Я могу провесть ликбез.
Лёх, представь такой разрез:
Вот, к примеру, мою Нюрку
Взял и выкрал некий бес.
Ведь естественно вполне –
Ты придёшь на помощь мне,
Дабы возвернуть Анютку
Потерпевшей стороне?

Муромцева Анна:

Ой, умора, слышал, Лёш?
Прям, желающие – сплошь!
(Илье):
Кто ж отважится на дерзость,
Если рядом ты живёшь?

Попович:

Что, Илья, опять война?
Так она нам мать родна.
Щас объявится Добрыня,
И - командуй: в стремена!

(появляется Добрыня, сурьезный
и задумчивый)

Добрыня Никитич:

Вам бы только воевать!
Силы некуда девать?
Лучше б в баньку завалиться,
Али в Нюркину кровать...
Али, если по уму,
Можно погулять в Крыму -
И с татарами сразиться,
И покушать бастурму.
Нет, опять их манит, мля,
Закордонная земля.
Патриоты, елы-палы,
Лишь бы дальше от Кремля...

Илья Муромец:

Хэй! Отставить матюки!
Представленьям вопреки
Тут до Крита – три недели,
Если дунуть напрямки
И ещё (поди-ка, мать,
Пропитание изладь!)
У гречанок, Брыня, ножки –
Во! – по саму рукоять!
А точёные носы!
А кудрявые власы!
А такой, как у Елены –
Не быват ваще красы!

Добрыня Никитич (задумчиво-мечтательно):

Экий ты, Илья, плейбой!
Ладно, ладно, Бог с тобой!
Возражать - себе дороже,
Басурманам будет бой.
Ты, Алеша, шлем протри
И снаружи и снутри...
Да, мы трое эту Трою
Обломаем дня за три!

Илья Муромец:

За три дня – какой резон?
Там же бархатный сезон.
Ныне властвует в Иолке
Мой приятель – царь Язон.
Сокрушался сколько раз –
Что, Илья, не кажешь глаз?
Приезжай, подебоширим –
Здесь никто нам не указ.

Добрыня Никитич:

Да... на нюркиных харчах
Ты совсем Илья, зачах.
Вон - уже косая сажень
Помещается в плечах.
Али правда, гой еси,
Как клевещет Би-би-си -
Не осталось больше силы
Богатырской на Руси?

Муромцева Анна (собирает
харчи и размышляет вслух):

Вот принес же грек аврал!
Брыня счас нарочно врал,
Будто исхудал Илюшка -
Сражена я наповал!
Пили б меньше – не ослаб!
А они – еще про баб,
Дескать, бабы там красивше,
И у ног другой масштаб...
С ними, что ль, поехать уж?
Спрятать косу в каляпуш...
Про инкогнито навряд ли
Мой додумается муж!

Добрыня Никитич (озабоченно):

Эй, Попович! Ты, иль я,
Или, может, ты, Илья,
Кто в трусах заначку спрячет
От заморского жулья?
Говорили мне приват –
Там народ жуликоват.
На ходу подковы срежут -
Сам же будешь виноват.

Илья Муромец:

Не, я пас. Суди, браток –
Нюрка мне шитьё порток
Этих, как его... «семейных» -
Ставит, дура, на поток.
А деньжата ж – в кругляшах.
Ай не сдержатся в мошшах?
Растеряю по дороге –
И не станет ни шиша.

Добрыня Никитич:

Н-да... Промблема хоть куда.
Не скажу, чтобы - беда,
Но без грошей, как известно,
Ни туда и ни сюда.
Особливо - на войне,
На троянской - так втройне.
Глупо ехать без валюты
В иноземное турне.

Илья Муромец:

Во, завёлся богатырь!
Впору нюхать нашатырь.
Ты возьми, да те червонцы
Сам куда-нить примастырь!

Алёша Попович:

Что ж нам, ехать без грошей
Покормить заморских вшей?
За одни такие мысли
Сразу надоть гнать взашей!

Илья Муромец:

Гнать взашей – немудрено.
Там без денег худо, но
У Язона есть барашек –
Называется руно.
Не поверите вы мне –
Все шерстинки в том руне
Из червонных золотинок –
И везде в большой цене.

Добрыня Никитич:

А найдется доброхот,
Чтоб спонсировать поход?
Пусть пришлет за нами катер,
Можно даже - пароход.

Илья Муромец:

На, письмишко перечти.
Я о нём забыл почти –
Всё оплачено, робяты,
Мы от рая – в полпути!
Что ж ты квелый как пырей,
Ну, давай читай скорей!
Особливо ту страницу,
Где про нас, богатырей...

КАРТИНА 2. Волга.

Боян:

Долго ли, коротко ль витязи в путь собирались.
Выпили крепко по-русски они "на дорожку"
Раз или два. А потом с абстинентным синдромом,
Сели на челн и отправились вниз по теченью

Старый Илья по дороге страдал от мигрени,
Свистом разбойничим был поутру он контужен,
Силы собрав, он злодея загреб в толобасы,
И до поры возле мачты добычу оставил...

Челн тихо плывет по течению. Раннее утро. На палубе
Илья и Добрыня, с жуткого похмелья. У мачты мешок с
плененным Соловьем-разбойником. У борта дремлет
усатый юноша в татарском каляпуше на голове. Это
Муромцева Анна, решившая в таком виде следовать за
мужем.

Добрыня (оглядывая окрестности,
затянутые густым туманом ):

Где мы, братцы, не пойму,
Может быть, уже в Крыму?
Все в дыму… Не затонуть бы,
Как геройская Муму.
Вроде бы не окиян,
А качает, будто пьян…
Мы ж с утра еще не пили -
Разве это не изъян?

Илья Муромец (зевая):

Мне намёк понятен сей.
Наливай! А где Ляксей?
Чай опять на гнутый гвоздик
Ловит с борта карасей?
Лёха! Клёва ж нет. Голяк.
Ты ползи сюда, приляг,
Покумекаем, как будем
Обезвреживать стиляг.
Да возьми там усача,
Что в отключке с первача.
Подготовим, чтоб не задал
В первом бое стрекача.

Добрыня (глядя на замаскированную
усами и каляпушем Анну):

Новичок и впрямь притух,
Сразу видно - не питух.
Как бы он не опозорил
Богатырский русский дух.

Илья Муромец (тихо, Добрыне):

Слышь-ка, постарайся, брат,
Осторожней быть стократ,
И не дай понять Анютке,
Что раскушен маскарад.
Ишь ты, прыгнула в седло!
Как ей личико взбрело,
Прилепив жеребью гриву,
Превратить в тако мурло?

Алеша Попович (появляясь с кормы)

Что за тать чинит нам зло?
Кто вчера держал весло?
Это же не Днепр, робяты,
Нас же в Волгу занесло!

Илья Муромец (ворчливо):

И какая в том беда?
Та же мокрая вода…

(виновато бубнит в нос):

Вот ведь черт, хотел как лучше,
Получилось как всегда…

Добрыня (успокаивающе
хлопает Илью по плечу)

Не кручинься, мамелюк,
Ну, случился пьяный глюк,
Все поправим. Знамо дело
Тыща верст для нас - не крюк.

Попович (размышляя)

Слышал я от шинкарей,
Будто был один еврей,
Море раздвигал до суши -
Видно, из богатырей.
Вот бы нам бы сил с утра,
Али водки для нутра…
Мы б канал от этой Волги
Проложили до Днепра…

Илья Муромец:

Нифигушник! Рыть канал?
Знал бы, взял бы аммонал.
Лёх! А ты масштабно мыслишь,
Я до сей поры не знал...
Но идейка хороша…
Погодите, братцы… Ша!
Не придется нам лопатить,
Отдыхайте, кореша!

(кивает на мешок в котором
упакован Соловей-разбойник):

Соловейка водный путь
Нам проложит как-нибудь.
Вон – посапыват, каналья,
Четвертак приняв на грудь.
Я сложил его в мешок.
Есть за ним один должок –
Как-то раз в нетрезвом виде
Полдеревни напрочь сжёг.
Ну, конечно, не бог весть,
Но, ребята, что уж есть.
И потом, ему раз свистнуть –
Тыщу кубометров снесть.

Алеша Попович:

Ты зачалил Соловья?!
Круто! С этого ворья
Будет хоть какая польза -
Не кормить же урку зря!
Пусть же этот анархист,
Паразит и яйцеглист,
Нынче явит в мирных целях
Свой художественный свист.
Главно дело, ты, алло! -
Глянь, чтоб вбок не увело!
А не то в горах Кавказа
Не одно слетит село.

Добрыня:

Тут нам нужен верный глаз,
Так что я сегодня - пас.
Но слыхал я, что в Китае
Есть прибор такой - компАс.

Соловей из мешка:

Не мудрите, мужики,
Лучше дунем напрямки!

ФЬИТЬ!!!

(следует небольшое землетрясение,
баллов пять по Рихтеру)

Готово. Не пеняйте,
Если сделал вопреки.

Муромец (прочищая уши мизинцем):

Что ж ты делаешь, свистун -
Все оглохли за версту!
У Добрыни даже уши
Завернулись в бересту!
Это ж сколько децибилл
Ты, дебил, употребил?
Ты ж всю рыбу в нашей Волге
На века поистребил!

Соловей (обиженно):

Сам дебил! Ну, оглушил,
Но дорожку ж проложил?
Без понтов до Геллеспонта
Удружил, чтоб я так жил!

Попович (примирительно):

Не серчал бы ты, Илья!
Как бы мы без Соловья
Проложили путь до Понта?
Будут помнить сыновья,
Как сквозь весь Большой Кавказ
Этот птиц проделал лаз
Исключительно свистемши,
Не глядемши на компас.

Добрыня:

Там в Колхиде грек Язон,
Аргонавт и фармазон,
За руном когда-то бегал,
Из зубов сажал газон...
Ныне, опытом богат,
Наш спасательный отряд
Должен править зюйдом-вестом
Аж до самых Семплегад.
Там полно Харибд и Сцилл,
Это, если кто забыл -
Ну… такие злые черти,
Хуже киевских кобыл.

КАРТИНА 3

Боян:

Так потихоньку дошли багатуры до дальнего Понта,
На горизонте опасный пролив - как игольное ушко.
С ревом злодейским вода устремляется в узкое гирло
(Нынче Босфором в народе зовут это адское место).

До середины его долетает лишь редкая птица,
По берегам побелевшие кости, да мусор фелюжный –
Все что оставили от мореходов богам в подношенье
Сцилла, Харибда, Сирены, Циклоп, да еще Семплегады...

(Небо покрыто мглою. Челн
с богатырями захлестывают
огромные волны. Стоит дикий
рев. Это воет голодная Сцилла*)

* Сцилла - дочь бога бурного
моря Форкиса и Гекаты (богиня
ночи) - чудовище с шестью головами,
с тремя рядами зубов в каждой,
с двенадцатью ногами. Обитала
в Сицилийском проливе напротив
другого чудовища - Харибды.

Муромец (морщась):

Эк лахудра верещит -
Не спасает даже щит!
У меня от этой ведьмы
По спине уже прыщи.

Соловей-разбойник:

Отчего она смела?
Может, тоже с похмела?
Прямо - наша баба Ёга,
Разве что без помела.

Попович (растопырив пальцы веером):

Что ж ты, Сцилла, так ревешь?
Толком расскажи что хошь.
Али ты меня пугаешь?
Это зря, ядрена вошь!
Ты нам вроде мелюзги.
Жаль, что не видать ни зги,
Но под руку подвернешься,
Мигом вышибем мозги!

Илья Муромец:

Знать, показывает власть!

Добрыня:

Может влить ей водки в пасть?
Пусть немного подобреет…

Муромцева Анна:

Нам туда бы не попасть…
Может дать ей сон-траву,
Али яду в пахлаву…

Соловей:

Да решайтесь же скорее,
Чтоб остаться на плаву!

Муромец (решившись):

Ладноть, хлебного вина*
Выдать Сцилле допьяна!
Да ужо пущай заткнется,
А не то ж сгноим до дна!

(* хлебное вино N21, или «белое вино»
(ныне водка) - официально известно
на Руси с XII века. Но упоминание в
этих резах позволяет пересмотреть
дату его появления -
(примечание переводчиков)

Сцилла (проглотив брошенный
ей в пасть бочонок первача):

Разрази меня Тартар –
Это ж крепче чем нектар!
А вы знаете вкус жизни,
Победители татар!
Ваше славное винцо
Явно не для подлецов.
Ну, так проплывайте с миром,
Что ж я, зверь, в конце концов?

(Челн проскакивает в пролив)

Илья Муромец (утирая холодный пот):

Спор со Сциллой был зловещ –
Ить, вцепилась словно клещ!
Но я снова убедился:
Наша водка – это вещь!

Добрыня (подхватывая):

Нам бы, русским дуракам
Всю отдать ее врагам,
Да еще и с пивом, чтобы
Лучше било по мозгам!

Попович (крутит пальцем у
виска, а другой рукой
хватается за сердце):

Ты, Добрыня, это брось!
В этом деле мы поврозь.
От одной такой лишь мысли
Все внутри оборвалось…

Добрыня:

Тю! Шутю, мой ратный брат,
Будь внимательней стократ.
Впереди нас ждет засада
Скал плавучих – Семплегад.

Соловей:

А на скалах что за жлоб
Черной тучей хмурит лоб?
Одноглазый, как Кутузов…

Илья Муромец:

Это, кажется, Циклоп…

Добрыня:

С ног мечом его не сбить…
Чую, снова будем пить.

Муромец:

Братцы, доставайте водку!

Добрыня (смиренно):

Знамо, так тому и быть.

Боян:

Долго ли, коротко ль наши герои братались с Циклопом,
Помнит Илья только то, что в тот вечер испили немало,
Дале в памяти следуют темный провал за провалом,
Разве что Анна сумела немного заполнить пробелы.

(Следующая реза выполнена
другим почерком. И стиль,
и содержание ее свидетельствует
о том, что заполняла табличку
Анна, а не Боян –
(примечание переводчиков)

Муромцева Анна:

Приключенья с этих вод
Наскребу я тоже. Вот –
Опишу я вам, к примеру,
Характерный эпизод:
Мчалась лёгкая ладья
По протоке Соловья.
Гнал её попутный ветер,
Парус весело жуя.
Вереницею сперва
Проносились острова,
В плотном утреннем тумане
Различимые едва.
Мгла распалась, породив
Всех чарующий мотив
В исполненьи невидимок –
Сладостноголосых див -
Заструился серебром,
Овладев мужским нутром.
Я, конечно, враз смекнула,
Что не кончится добром.
Мужиков сморил гипноз –
Млели с непосильных доз.
Тут я вспомнила частушки
И тогда пошла вразнос -
Пела всякий компромат,
В кажной строчке – крепкий мат
(Наш мужик, когда дуреет –
Лишь на ём и понимат).
Перепела неумех –
Разобрал их громкий смех…
Дале, помню, добирались
Без особенных помех.

КАРТИНА 4. Проливы.

Боян:

Всех победив, погуляли они по Стамбулу.
В барах портовых их долго потом вспоминали...
Но заскучал отчего-то свистящий разбойник,
Не захотел продолжать экспедицию дальше…

Соловей (тихо жалится Добрыне):

Чтой-то мне не по себе,
Вот и сердце при ходьбе
Ноет, ноет, будто чует
Перелом какой в судьбе…
Давеч лапоть сполз с ноги –
По воде пошли круги…
И втемяшилось мне, Брыня –
Отработал я долги.
Хоть далёк от параной –
Не хочу ни за руной,
Ни за славой. Мне б домишко,
Да с бабёнкой озорной.
И подумалось мне, брат,
Не вернуться ли назад –
В ту протоку, где спасались
От коварства Семплегад?
Знаю, к ним молва строга,
Аргументов до фига –
Мол, в момент любому сломят
И копыта и рога…
Ну, калечили народ,
Ну, не княжеских пород...
Так и я ведь не подарок –
Хулиган, наоборот.
А прикинь, наладить бы
Вместо зряшной-то гульбы
На хозяйственные нужды
Эти каменные лбы!
Мельницу построить хоть,
На хлеба муку молоть…
Жернова, видал, такие,
Что не приведи господь!
Дело выгодное жа –
Нет с ментами дележа...
Всё – на благо возрожденья
Всерасейского коржа!

(застенчиво):

И ещё хочу я тут
Воплотить свою мечту –
Хор из Сциллы и Харибды,
Наподобие "Тату"…
Лёх, ты как? А ты, Илюш?
Вас и так – вон сколько душ!
Отпускаете? Спасибо,
Не, я трезвый, почему ж…

Муромцева Анна:

Подкатился к горлу ком…

Муромец:

Я не думал о таком…
Но меня растрогал, братцы
Этот чайник со свистком!
Прям, какой-то «Невермор»!
Ладноть, хитрый мухомор,
Оставайся. Будешь зваться
Ты отныне Черномор.

(Соловей остается у
черноморского пролива.
А челн с богатырями
приближается к бухте
у крепости Приама.
На причале их встречает
Одиссей).

Добрыня:

Взор ласкает лепота
Илионского порта!

Попович:

Одиссей руками машет,
В них – овчина золота.
Знать, расщедрился Язон,
Видя в том большой резон,
Что под силой богатырской
Рухнет вражий гарнизон.

Одиссей:

Слава Зевсу! Как я рад!

Муромец и Одиссей обнимаются:

Здравствуй, брат! Ну, здравствуй, брат.

Одиссей:

Значит так, с дороги в баньку,
После пир, потом парад…
Все открыто для друзей –
Даже греческий музей.
Или - в сауну к гетерам,
Коих нам привез Тезей?

Муромцева Анна:

Лучше б в бой – ужо пора!
Пир отложим до утра…

Попович:

Разве только для знакомства…
Ну, плесни – по полведра.
Дык, полусухой закон…
А на закусь что – бекон?

Добрыня:

Не из тех ли самых гадов,
Коих бил Лаокоон?

(Служанки в белых тогах
преподносят богатырям
по амфоре критского вина.
Осушив сосуды до дна,
богатыри веселеют).

Муромцева Анна:

Ать-два, левой, ширше грудь!
Чё кота за хвост тянуть!
Прямо щас пойдём да стражу
Напугаем чем-нибудь!

Алеша Попович (подхватывая):

Й-иэхх, устроим грекам шмон -
Будут помнить наш ОМОН!
Ить, войны-то на копейку,
А веселья на лимон!

Одиссей (одобрительно):

В русских сила так и прет.

Муромец:

Копья наголо, вперед!

Попович:

После нас здесь даже Шлиман
Черепков не соберет

КАРТИНА 5. Под стенами Трои.

Боян:

И закипела под стенами Трои великая битва,
Аки рычащие львы дрались наши герои,
Но против них встали все олимпийские боги -
Бой поначалу задался не блином, а комом…

(У стен Трои горит костер.
Вокруг понурые богатыри и Одиссей)

Муромец :

Я-то думал, чик-чирик,
В пять минут согнем расстриг…

Попович (соглашаясь):

Захлебнулась шиз-атака,

Добрыня (грустно):

Обломался наш блиц-криг.

Попович:

Надо ж быть таким ослом,
Чтобы в бой идти с веслом!
Я то думал их уменьем,
А они меня числом...

Муромец (оглядываясь):

У Эллады на виду
Нам надраили дуду.
Вон - кольчужку мне порвали,
Где еще таку найду?..

Муромцева Анна :

Ты ж один троянских дядь
Ухандохал сотен пять,
Я уж думала - победа,
Глядь, а их полно опять!

Одиссей (успокаивает богатырей):

Бой в начале был неплох
Все подпортил эпилог.

Попович (ворча):

Кто же знал, что этих лохов
Как на старой суке блох.

Добрыня (жалуется, потирая
фингал под глазом):

Лех! А мне какой-то жлоб
Засандалил пяткой в лоб.
Дык, ушиб, наверно, ногу,
Потому как – хлоп, и в гроб.

Одиссей:

То ж бессмертный Ахиллес…
Сгинул бес?!! Уже прогресс!

Муромец (приободряясь):

Знамо дело, дров бояться -
Не ходить за ними в лес!
Ну, ахейцы, вашу мать!
Столько копий изломать,
За Елену лезть на стену,
Чтоб в итоге не поймать?
Биться надобно с умом -
Это ж не борьба сумо!
Дали б Леночке корону -
Все бы сладилось само.

Попович:

Есть идейка у меня:
Можно выстругать коня,
Внутрь упрятать Одиссея
И на водку обменять.

Добрыня:

Опохмел для алкаша?
Что ж, идейка хороша!

Попович:

Не откроет конь ворота –
Хоть погреется душа.

Муромец (согласно)

Погулям на страх богам,
Местных пьяниц распугам,
Сяду во главе застолья,
Брыня с Лёхой – по бокам.
Возлиянье совершим
За разгром Приам-паши,
Покоренье Илиона
И помин его души.

Анна Муромцева:

Багатур вошёл во вкус!
Мне же в рот не лезет кус...
Кстати, чем Илюша машет,
Уж не мой ли это ус?

Илья Муромец:

Ох, и глупая ты, Нюш!
Не скумекала неуж,
Что давно твои секреты
Раскусил любимый муж?
Так что обещай мне впредь,
Чтоб уловке не сгореть,
Пить, как все, ругаться матом,
Стать стройнее, хоть на треть...

(Прошло несколько дней.
Команда Одиссея стругает коня.
Богатыри опять сидят
у ночного костра)

Алеша Попович:

Я тут аки тать в ночи
Лазил в град на калачи.
Познакомился с Кассандрой -
Девка - что огонь в печи!
Нынче обещалась мне
Погадать им при луне,
Типа, Илиону амба -
Чтобы струсили вполне.

(Главная площадь Илиона).

Кассандра:

Слухай, граждане, сюда!
Крепости грозит беда!
Знайте – деревянный мерин
Сгубит город навсегда!
Это ж три богатыря
Специально вас дурят.
Предсказание Кассандры
Игнорируете зря!
Окружён со всех сторон,
Рухнет илионский трон.
Горожане! Не гнушайтесь
Пограничных оборон!
Бдите! Гибель так близка!
Что ж вы – пальцем у виска?
Вам вещать – одна морока,
Прям – зелёная тоска.
В общем, вывод мой таков:
Сами жаждете оков.
Раз хотите – пропадайте.
Ну вас на фиг, дураков!

(Уходит, обиженно, про себя):

Поклоняйтесь на плацу
Подставному жеребцу,
Ну а я пойду к Алёхе,
Раскрасавцу-удальцу!
Он меня намедни звал
Прогуляться за увал.
Обещал кругляшик лунный
Сплюснуть для меня в овал.

Алеша Попович (перехватывает
Кассандру в переулке):

Верно, Каська, так-растак!
Слухи - самый главный враг.
Ты для нас что телевизер,
Прям прибор для психатак!
Так и надо дуракам -
Надо ж! Бабу - на аркан!
Уболтали б полюбовно -
Так не били б по рукам.
Так что, Каська, подь сюды.
Я от етой от беды
Уведу тебя с собою
Наблюдать луну с воды.
Там на рейде наш корабь,
На воде играет рябь,
Рыбки светятся как звезды...
Тут, известно, жги да грабь.
Город утром будем брать.
Вон, в коня полезла рать.
Ты там Муромцевой Нюрке
Помоги на стол собрать.
Завтра с Брыней и Ильей
Будем делать ой-ёй-ёй
Илионским женокрадам,
Ты ж присмотришь за ладьей.

Кассандра:

Работёнка не трудна.
Мне ладья – что мать родна.
Будет в целости корыто –
От фор-брамселя до дна…

(влезая в челн, обращается
к Анне, которая катит по
палубе бочку, собираясь
скинуть ее за борт):

В помощь Бог благим трудам!
Что вы катите, мадам?
Неужели в этих бочках
Помещается «Агдам»?

Анна Муромцева:

Я от них сойду с ума –
Я ж непьющая сама.
Что ни вечер, то, подруга,
Пары ёмкостей – нема.

Кассандра:

Чем добро травить за борт,
Перекатим бочки в форт –
Тем внесём в победну песню
Завершающий аккорд.
Всем, отведавшим вина,
Станет пофигу война.
Рухнут подле стен вояки
Наподобие бревна.

Анна Муромцева:

Впрямь, от бочек будет прок.
И богатырям – урок.
Скрутим в малый срок, подруга,
Всех врагов в единый рог!

КАРТИНА 6. Троянцы тащат в крепость
огромного деревянного коня. Три
богатыря неподалеку сидят в засаде.

Боян:

Слава Яриле! Пришло-таки время решающей битвы.
Трое героев готовы войти в неприступную крепость,
Ждут не дождутся, когда им откроет ворота
Царь Одиссей, притаившись у мерина в чреве.

Муромец (осматривая стены
Трои из-под ладони):

Сколько ж там Паллад и Гер,
Прочих греческих мегер…

Попович (потирая руки):

Всех сегодня приголубим -
А ля гер ком а ля гер!

Добрыня (укоризненно):

Ох, и бабник ты, Ляксей -
Прям, позор Россеи всей!
Только силы зря изводишь…

Муромец:

Что ж там тянет Одиссей!

Одиссей (распаляет
речами воинов, укрывшихся
с ним в коне):

От троянских образин
Мы страдали много зим,
Но сегодня флаг победы
На руинах водрузим!
Из коняжьего нутра
В бой уже пора. Ура!

Воины (дружно):

УР-РА-А!!!

Одиссей (лихорадочно нащупывая
защелку у потайной дверцы):

Кто засов снаружи сделал?
Оборзели, мастера?!!

(Богатыри продолжают скучать у стен крепости)

Алеша Попович:

Биться в крепости - тоска,
Нет маневра для броска,
Тут, робяты, надо хитрость,
Ведь победа так близка!
Там в ладье у наших дам
Зелье есть - портвейн Агдам,
Мигом свалит эту крепость,
В память прочим городам!

Муромец:

Хе, хватился, диверсант!
Ты, конечно же, талант
В отношеньи всяких козней,
Но уже разыгран фант -
Наши бабы тут впотьмах
Затоварили все вмах -
И ахейцы, и данайцы нынче - в дым.
Их дело - швах.

(Дурные от портвейна греки,
не обращая внимания на
доносящиеся из коня крики и
ругань, начинают крушить
стены крепости с двух сторон.
К ним присоединяются тоже
приложившиеся к бочкам боги
и богини).

Попович (восхищенно):

Глянь, Илья, на этот сброд -
Типа, эллинский народ!
Ишь, волтузят друга-дружку,
Так и пляшут у ворот –
Разнесли уж пол-стены…

Добрыня:

Да… картинке нет цены!
Не война, а цирк какой-то...
Не, в натуре, пацаны,
Не пора ли нам домой
По дорожке по прямой?

Муромец:

Что, боец, скучна потеха?
Погоди-ка, друже мой…

(Илья незаметно исчезает,
рассуждая про себя):

Каська, вроде, прижилась...
А тебе, Добрыня-князь,
Уболтаю я Елену –
Чтобы к нам перебралась.
Мне–то точно ни к чему
Сей трофей - не по уму
Привозить с похода бабу,
Коль одна уж есть в дому…

возвращается (с
очередным толобасом за
плечами):

Дело сделано, братва,
Повторить вам чёрта с два!
В рюкзаке моём Елена –
Ни жива и ни мертва.
Во дворце тревожить слуг
Было как-то недосуг,
Посему на ней одёжи –
Лишь веснушки на носу.
Перси спрятала в горстях
(дура – дома ж, не в гостях!)
И лишилась дара речи,
Думаю – на радостях…

(трясет толобас):

Ну-к, выпрыгивай ловчей!

(из толобаса вылезает
голая Елена)

Муромец (церемонно):

Это – Брыня-казначей…

Попович и Добрыня, выпучив глаза,
медленно оседают по стенке)

Муромец:

Ой, он рухнул почему-то –
Видно, от моих речей.

(Елене):

Лен, чем пыль косой мести –
Брыню б в чувство привести,
А чего там есть секретно –
Лёха примет из горсти…

(друзьям-богатырям):

Лёха! Белым стал, как мел..
Вслед за Брынею сомлел!
Может, это вредный вирус,
Неизвестный аж в Кремле?
Поражает как-то вдруг…
Я вообще-то близорук…
Хэй! Вставайте, симулянты,
Нам давно пора на струг!

***

От переводчиков:

Длинная, други, была эта сага про Трою,
Много бессонных ночей и невыпитых чарок
Жертвою правде голимой принЕсено было.
Вы не судите поспешно толмаческий подвиг -
Лучше о подвигах русских героев поведайте детям.

***

Светлой памяти
великого актера и писателя
Леонида Филатова
посвящается.