Тане.

Слоится дымчатый интим,
Грустит и плачет пианино,
Изогнут в вазочке бамбук,
Зелёным пламенем горя,
Клавир течёт, неуловим,
Гарсон заказ несёт картинно.
Ты пальчиками тонких рук
Меню листаешь, говоря:

“В воде витринного стекла
Бутыли синие, как рыбы,
На стенах снежный лик Пьеро
Увяз в плетениях тряпиц,
Бармен троится в зеркалах
И цедит кровь кофейной зыби”…
Цепочкой тонкой серебро
Стекает с худеньких ключиц.

Подпёрты спины прихожан
Сквозной лозою венских стульев,
При входе чёрный Минотавр
Качает шляпы на рогах.
Восточный бронзовый кальян
И шёлк народов саксаульных,
И кофе, и зелёный лавр –
Всё будет жить в твоих холстах.

Всё будет петь и плакать всласть
В горящем золоте акрила,
Ракушки глаз приемлют мир,
В нас неземное вороша.
О, красок медленная власть,
Кистей таинственная сила,
Твори, мой маленький факир,
Пусть плещет бабочкой душа.