Несколько предварительных замечаний

Прежде чем приступить собственно к разговору о русском сонете, мне хотелось бы сделать несколько замечаний.

Самое главное – не следует ожидать от моей книги того, на что она не рассчитана. Это не диссертация и не научное изыскание. Это не история русского и зарубежного сонета и не изучение стиля того или иного автора. Моя книга не была задумана как научная работа и не писалась как научная работа. Если вы будете искать в ней выстроенное по всем правилам литературоведческое исследование, то вы его не найдёте. Я не даю обзора существующей научной литературы и не претендую на полную осведомлённость в области русскоязычной сонетологии. Как пример именно научной работы с широким охватом теоретического материала я могу порекомендовать замечательную книгу О.И. Федотова «Сонет» (изд-во РГГУ, Москва, 2011). Я же просто делюсь моим личным практическим и духовным опытом, который я вынес из изучения канона петраркианского сонета, и, насколько мне позволяет моё умение, теперь переношу этот канон на русскую почву с учётом особенностей русского поэтического языка. Моя книга – это субъективный взгляд на русский сонет, а также изложение моей личной системы, которую я не провозглашаю единственно верной.

Я решил отказаться от научного языка и щедрого употребления специальной терминологии, чтобы подать материал по возможности доступно и живо. Образцом для меня послужила замечательная книга «Высокое искусство» Корнея Чуковского, в которой сложные вещи излагаются прозрачным, лёгким и понятным языком. Возможно, время от времени моё изложение становится даже слишком лёгким, но такова природа любой непринуждённой беседы, а я именно хочу побеседовать с читателем, как если бы мы лично встретились и завели разговор.

Говорить мы будем о традиционном петраркианском, а не шекспировском сонете. Я считаю, что шекспировский сонет – это отдельное явление, со своими принципами и особенностями, со своей техникой и эстетикой. В мою тему он не входит, и мы касаться его почти не станем.

Таким образом, эта книга – своего рода практическое руководство. Моя цель – улучшить русский сонет, вывести его на более высокую ступень технического и художественного совершенства. Я обращаюсь не столько к опытным поэтам, у которых давно уже сложились собственные установки, сколько к молодым людям, которые только начинают свой путь в русском сонете. Именно их я больше всего хочу познакомить с теми идеями, о которых они могут либо вообще не подумать, либо открыть потом, по прошествии долгого времени, потратив на эти открытия ту энергию, у которой могло бы быть более плодотворное применение. Впрочем, я надеюсь, что и зрелые мастера сонета найдут в моей книге что-нибудь интересное, что можно с пользой для своего творчества принять или оспорить. Все теоретические положения служат здесь одной цели – научить читать, ценить и, возможно, лучше писать сонеты на русском языке. Эта книга рассчитана, разумеется, и на широкий круг читателей, которые могут сами не сочинять сонеты, но интересоваться ими. Возможно, эта книга поможет им ценить и понимать русский сонет глубже и с большей для себя пользой.

Здесь будет много цитат из русской поэзии, потому что теория, не подкреплённая примерами, едва ли хорошо усвоится. Цитировать я буду преимущественно поэзию девятнадцатого века и начала двадцатого. Почему её? Потому что вместе с насильственным завершением Серебряного века традиции русского сонета был нанесён почти смертельный удар. Та благотворная, вдохновенная почва, на которой произрастал и развивался русский сонет в досоветский период, была взорвана и разметена трагическими событиями нашей истории. Многие поэты погибли, многие либо умерли своей смертью, либо перестали писать, многие бросились в омут эмиграции, а те, что остались, были в большинстве своём чужаками, представителями иного, ушедшего мира. Русская литература тоже сильно изменилась, классические формы начали разрушаться, уступая место новаторству, поискам и т.д. Здесь нет смысла описывать историю нашей литературы. Достаточно сказать, что большинство лучших русских сонетов, а под «лучшими» я разумею наиболее классически правильные, стремящиеся к продолжению мировой сонетной традиции образцы, было написано именно в досоветский период. Разламывание русского сонета, эксперименты с его формой, эстетика модернизма не входят в мою тему. Это уже другая глава, другие миры, где классическому сонету нет или почти нет места.

Я надеюсь, что моя книга поможет хотя бы некоторым поэтам вернуться к тому сонету, каким он был до наступления советской эпохи, и возродить его традицию, обогатив её новыми идеями. Русский сонет уже прошёл к тому времени долгий путь, и, если бы наша литература не была так грубо и жестоко перевёрнута, то сонет продолжал бы развиваться в русле классического наследия и вскоре приблизился бы к совершенству. В литературе много направлений, много течений. Я искренне желаю всем их представителям больших творческих успехов. Моё же сердце тяготеет к вечно юной классике, которая далеко ещё не исчерпала своих возможностей, да и вряд ли когда-нибудь исчерпает.

Брать примеры я буду в основном из двух прекрасных антологий: «Русский сонет. XVIII – начало ХХ века.» М.: Московский рабочий, 1983, и «Сонет серебряного века. Русский сонет конца XIX – начала ХХ века.» М.: Правда, 1990. Для краткости первая антология будет обозначаться в ссылках «РС», а вторая – «ССВ», вместе с номером страницы, на которой напечатан цитируемый текст. Конечно, я далеко не ограничиваюсь этими двумя книгами, однако именно они дали мне основную часть материала. Если бы я писал научную работу, то таких частых ссылок лишь на два издания было бы недостаточно. От меня потребовался бы широкий охват поэтических сборников и публикаций. Однако моей целью не является подробный обзор сонетной литературы. Мне нужны лишь примеры для иллюстрации моих идей, а упомянутых антологий для этого вполне достаточно. Их составители уже проделали компетентную и кропотливую работу, отобрав из множества источников большое количество сонетов разных периодов, и нет смысла делать это заново. Более того, для антологий отбираются произведения либо лучшие, либо показательные, поэтому меня не смогут упрекнуть в том, что я, высказывая критические суждения, специально цитирую не самые удачные или не самые характерные образцы. Примеры я стараюсь брать из произведений признанных мастеров, чтобы недостатки сонетов не могли быть списаны на скромный литературный талант их создателей.

Даты сонетов приводятся либо по цитируемым изданиям, либо, если даты там отсутствуют, по другим источникам. Точный год написания того или иного сонета известен далеко не всегда. В таких случаях я буду приводить год первой или ранней публикации, специально этого не оговаривая. Если ни года написания сонета, ни года его первой или ранней публикации определить не удалось, я буду ставить вопросительный знак в круглых скобках. Для научного исследования такой подход является, пожалуй, слишком вольным, однако для моих, ненаучных целей более точной датировки не требуется. Достаточно знать эпоху создания сонета, а здесь это почти всегда либо Золотой век, либо Серебряный. Более того, разница во времени между написанием сонета и его появлением в печати обычно невелика, да и сонетов с неизвестной датировкой очень мало.

Орфография и прочие особенности текстов будут воспроизводиться по цитируемым изданиям, даже если там есть отличия от рукописей и первых публикаций. Я позволил себе, впрочем, вследствие моего личного предпочтения, везде расставить точки над буквой «ё».

В этой книге я часто высказываю критические суждения о текстах даже знаменитых поэтов. Я хочу подчеркнуть, что делаю это с уважением к их творчеству и единственно ради улучшения русского сонета. Другой цели у моей критики нет. Я люблю и русскую поэзию, и русский сонет, однако действенная любовь намного лучше слепого обожания, радостно принимающего всё – и хорошее, и плохое. Вот и моя любовь к русскому сонету не закрывает глаз на некоторые его недостатки. Нельзя развивать жанр, не понимая, в чём его представители ошибались и в чём добивались успехов. Если всё идеализировать, то никакого развития не получится. Развитие возможно лишь при осознании недоразвитости. Исправляя недостатки сонета, мы выводим его на более высокий уровень. Это, скажу снова, не означает, что у меня нет уважения к русским поэтам. Я полон величайшего уважения к ним. Но я не хочу творить из них кумиров и тем самым принижать их. Делая из поэтов кумиров, мы уплощаем их, мы лишаем себя возможности адекватно воспринимать их наследие. Отказываясь критиковать мастеров, мы оказываем им медвежью услугу. Творчество любого поэта – явление сложное. Оно состоит как из прорывов и удач, так и из недостатков и провалов. Не понимая вторых, нельзя полностью осознать первые. Итак, не будем делать поэтов хоть и яркими, но плоскими картинками. Поэты объёмны, так что надо и воспринимать их объёмно. А вещь становится объёмной, когда её видят не только с одной стороны, но различают в ней и свет, и тень – и хорошее, и плохое.

Конечно, меня могут спросить: почему я обвиняю того или иного поэта в несоответствии моим личным и, как я сам говорю, субъективным принципам, о которых поэт и понятия не имел? Предвосхищая этот естественный вопрос, я скажу, что никого ни в чём не обвиняю. Русские поэты имеют полное право следовать каким угодно принципам, однако и я, как поэт и читатель, тоже имею право составлять моё собственное мнение о сонетах, которые были их авторами опубликованы и, следовательно, выставлены на всеобщий, в том числе и на мой, суд. Поэтому я могу и оценивать эти произведения с позиций моей эстетики, и брать в качестве примеров для иллюстрации моих идей.

Я далёк от желания навязывать мои взгляды кому бы то ни было. Если ваши взгляды не совпадают с моими, а то и открыто им противоречат, я не вижу в этом ничего плохого. Русский сонет жив и продолжает развиваться. Изложенные мною принципы – лишь одно из направлений этого развития. Вы можете согласиться со всем, что я говорю (на что я надеюсь), или что-то принять, а что-то отвергнуть, или отвергнуть абсолютно всё. Это совершенно нормально. Рассматривайте мою книгу как простую беседу о русском сонете, о его стиле, музыке, мысли, структуре. И если в результате этой беседы вы станете более пристально думать о сонете, о тех его аспектах, которым раньше, возможно, не уделяли большого внимания, если вы начнёте яснее видеть достоинства и недостатки читаемых вами сонетов, если наш разговор поможет вам чётче формулировать собственные мысли о сонете, если, наконец, вы станете писать сонеты более тщательно и осознанно, то и цель моя будет вполне достигнута.

И, наконец, последнее замечание. Сонет – органичная система, которую нельзя механически разделить на аспекты. Поэтому и темы этой книги будут перетекать одна в другую, возвращаться и даже повторяться. Это неизбежно и хорошо, потому что такой порядок рассуждения имитирует органичную сложность и тематическую переплетаемость самого предмета. Вы заметите, что я нередко повторяю кое-какие мысли и положения. Это делается не из-за припадков амнезии, но совершенно сознательно, чтобы материал, который я считаю важным, лучше запомнился и усвоился.

Зачем нужен эталон

Наверное, я скажу вещи, для многих читателей очевидные, однако может возникнуть вопрос: а зачем определять, каким сонету следует быть? Не проще ли оставить всё как есть? Пускай поэты просто пишут как считают нужным, каждый в меру своих способностей. У кого-то будет получаться лучше, у кого-то хуже, а читатели пускай выбирают, что им читать, а что нет.

В этом вопросе уже содержится часть ответа. Как мы поймём, что́ является лучшим, если мы не знаем, что такое «лучшее»? И как мы поймём, что является худшим, если мы не знаем, что такое «худшее»? И лучшее, и худшее становятся таковыми по сравнению с чем-то, а если сравнивать не с чем, то нет ни того, ни другого, а есть спонтанный хаос, в котором может существовать такое же спонтанное, хаотичное искусство. Подобные качества, может быть, естественны и хороши для модернизма, который нередко возводит именно хаос в добродетель, однако искусство классическое, требующее более-менее устойчивой формы, жить в такой зыбкой среде не может.

Проведём сравнение с часами. В мире существует огромное множество часов, и почти все они показывают разное время. Существует и атомный эталон, определяющий время максимально точное. По сравнению с массой существующих часов приборы, показывающие атомное время, весьма немногочисленны, однако эти приборы необходимы для многих сфер жизни. В числе прочего, без них невозможно определить, насколько точны те или иные не атомные часы, насколько они спешат и насколько отстают. Вот и выходит, что подавляющее количество часов неточно в той мере, в которой точен эталон. Только так и можно определить качество тех или иных часов. Без эталона каждые были бы точны по-своему, каждые были бы эталоном для себя самих, причём эталоном постоянно меняющимся, который упразднял бы само понятие времени, рассыпаясь в хаос произвольных минут и секунд.

Проведём ещё одно сравнение – с настройкой рояля. Все настройщики знают, что тут совершенства достичь едва ли возможно, что любой инструмент, даже самый качественный, не только не достигает идеала, но и постоянно теряет строй. Один рояль расстроен в большей степени, другой в меньшей, и это неизбежно. Однако должен существовать эталон, хотя бы в теории, не то само понятие музыкального строя распадётся. То же самое относится и к золотым украшениям, и к выводу пород лошадей или собак. Проводить параллели можно долго. Мы видим, что без определения точного стандарта пропадает сам смысл качества чего бы то ни было.

В этом отношении сонет ничем не отличается от часов, роялей, золотых украшений, лошадей и собак. Если стандарт не найден, то нет и критерия, по которому можно определить ценность и достоинства того или иного сонета, невозможно понять, чем тот или иной сонет хорош или плох. Мне могут возразить, что это не имеет значения. Сонет хорош, если он лично мне нравится, и плох, если не нравится. В этом есть некий смысл, но тогда читатель, сам того не осознавая, устанавливает свой, личный эталон сонета и оценивает каждый образец в зависимости от того, насколько тот приближается к упомянутому личному эталону или отдаляется от него. Таким образом, вместо одного эталона у нас оказывается столько же эталонов, сколько и читателей, а если учесть, что вкусы человека могут меняться не раз и не два в течение жизни, то мы и получим полный хаос, который сделает существование сонета невозможным. Представьте, что было бы, если бы каждый человек имел механические часы, никогда бы их не подводил, считал бы точным временем то время, которое они показывают, и жил бы в соответствии с этим временем. Легко вообразить тот хаос, который начался бы в нашей и без того сумбурной жизни. К счастью, теперь у нас есть телефоны и прочие приборы, которые постоянно напоминают нам о стандартном времени, поэтому от этого вида хаоса мы спасены.

В этой книге как раз и предпринята попытка определения стандарта русского сонета, попытка, повторю, неизбежно субъективная. Однако если идеал русского сонета существует, как существует идеал золота, настройки рояля или точного времени, то я надеюсь приблизиться к нему и описать его свойства.