ДАРТ ВЕЙДЕР
Я очень обеспокоен состоянием дел моих:
В поле один – не воин, если один – не псих.
В поле один – не воин, если один – не Бог.
Я очень обеспокоен отсутствием рук и ног
У паренька в «коляске» – он ветеран войны,
Той, о которой лясы точат со стороны.
Так сгорают деревья или крамольный стих,
Каждому Дарту Вейдеру – ситх!
Едет за хлебом (с мамочкой) яростный инвалид –
Много кому до лампочки, что у него болит.
Так ли тебе, Россия, видится твой сержант:
Боль без анестезии света – его душа?
Совесть – вещица круглая, если не напоказ,
Люди проходят с гуглами, не поднимая глаз.
ЧЕРЁМУХА
С перебитым коленом
Я вернусь воевать
Из немецкого плена,
Где пришлось побывать.
С автоматом на шее
Дважды в воду войду
Окровавленной Шпрее
В сорок пятом году.
Я домой возвратился:
Ни детей, ни жены...
Я скриплю, словно «Виллис»
Моего старшины.
Отстегнув деревяшку,
На скамье у ворот
Ем черёмуху – вяжет
Мне и сердце, и рот.
РАЁШНИК
В первый раз его убили...
Из Бэнулеску
Это Вагнер (ЧВК).
Утром – суп из котелка.
Поварёнок передал,
Что на ужин – Соледар.
Долго держится «укреп».
Взрыв за взрывом. Я ослеп.
Доставляют в медсанбат,
Оперирует медбрат:
Заменяет ловко глаз
На искусственный алмаз!
Я алмазными глазами
Наблюдаю за Днепром,
Резкий гул внезапно замер:
Попадание в бедро.
На «Урале» – в медсанбат,
Медитирует медбрат:
Отрезает быстро ногу,
Провожает в путь-дорогу...
На протезе ковыляю –
К чёрту договорняки! –
Усмехаясь, представляю,
Как останусь без руки.
Еду в Северск на «броне»,
Попадает в сердце мне
Пуля. Падаю на землю:
«На войне как на войне».
Снова тащат в медсанбат,
Моделирует медбрат:
«Трубку, гайку и зажим...
Не стремайся, будешь жить!»
Я штурмую города,
Где победа, где беда:
Вместе с новеньким протезом
Причиндалы – в никуда!
Перевозят в медсанбат,
Странно мешкает медбрат.
Говорю, как в полусне:
«Позвонить хочу жене...»
Выручает медсестричка:
«Дурачок, доверься мне».
Волком вою, но воюю,
В рюкзаке – портрет жены.
Жди, родная – аллилуйя! –
Биоробота с войны.
ТИТРЫ
Я помню пять тысяч Бобковых,
Ива́новых тысяч пятьсот,
Отдельно лежат Ивановы
И сорок один Аксельрод.
Оранжево-чёрные строки
По телеэкрану бегут…
Я помню огонь одинокий,
У берега крепкий редут,
Косые кресты на погостах,
Деревни родной полумрак
И старые домики в звёздах,
Как будто армянский коньяк.
Мы пили такой с инвалидом
Великой и страшной войны —
Он был, как языческий идол,
Когда поглядишь со спины.
Обрубки толкали дощечку,
Как я огольцом самокат.
Он был изувечен и вечен —
«Болгарии русский солдат».
Он тридцатитысячным Колей
Остался средь прочих имён
Защитников русского поля —
Звучать до скончанья времён.
Сертификат Поэзия.ру: серия
3618
№
192707
от
11.11.2025
10 |
2 |
120 |
05.12.2025. 11:07:53
Произведение оценили (+):
["Нина Есипенко (Флейта Бутугычаг) °", "Екатерина Камаева", "Игнат Колесник", "Светлана Ефимова", "Надежда Буранова", "Виктор Гаврилин", "Аркадий Шляпинтох", "Сергей Красиков", "Елена Орлова/Хлопкина", "Евгений Иванов"]
Произведение оценили (-):
[]
– хмелел солдат... собравши силы,
взглянул с надеждою окрест...
а нам с груди его светила
медаль за город
Бухарест...