
Пощади,
незнакомец, - не делай мне столько добра.
Я устал уж за век свой, и чем тебе равным отвечу?!
День к закату склонился, а ты умудрился с утра
милосердия мир сотворить за короткую встречу.
При раскладе таком я уверовать сердцем могу
в то, что занятость принял я за человеческий холод.
Распахну свою душу я, и на десятом шагу
ядовитым шипом отчуждения буду проколот.
Лучше я бы заранее ждал многоликое зло
и не лез на рожон, в каждом встречном отзывчивость видя.
Я на отклик сердечный сказал бы себе "повезло",
а за всё равнодушье на мир бы я не был в обиде.
Что ж, Господь с вами, люди! Живите такими как есть
в этой жизни, что выйдет и в долголетье короткой.
И нам всем по пути до конца, и почту я за честь,
если я в толкотне не работал локтями и глоткой.
Виктор был всегда честен в жизни и в стихах. Его лирический герой - это, несомненно, он сам, не удивительно, что стихи часто идут от первого лица. Он щепетилен даже в том вопросе, что у него почти нигде нет глаголов "ходить", "бегать" применительно к себе, потому что он не мог этого делать. Надя, спасибо большое за глубокое проникновение в поэзию Виктора.
Нина.
Как это верно! (хоть и горько)
Спасибо большое, Александр.
Нина Гаврилина.
Это Вам спасибо!
Нина, это стихотворение Виктора напомнило мне стихи нашего белорусского поэта Максима Богдановича, в которых та же мысль - все мы попутчики, и ни к чему нам устраивать ссоры и распри, делать больно друг другу. Ведь все мы летим к звёздам. Хочется, чтобы все люди это понимали.