Все главные совершены ошибки,
и основное выпито вино.
Печаль морщин оставили улыбки,
и нет - не гнев, когда в глазах темно.

И нету прыти правду-матку резать,
которая порождена хандрой,
навеселе ж в мозгу такая трезвость,
что всё враньём стоит передо мной.

Люблю послушать, как поют другие.
Мой звёздный том теперь уж сочинён.
Иным повадней выпрямлять стихии,
они вошли в меня со всех сторон.

Гармония... Недвижность равновесий...
Не воспаряю, не склоняюсь ниц,
себе же в тягость, будто кто подвесил.
Высок мой крест, но далеко до птиц!

И, пасынок живого небосвода,
всему сожитель - травам и цветам,
я тем казним, что сам я - не природа,
и не легко я жизнь свою отдам.

                  *  *  *

Из края детства петухом разбужен,
вцепляясь в явь забрезжившего дня,
я в прошлое проваливаюсь глубже,
и жизни наст стал хлипок для меня.

Былого тяготы на мне повисли,
став дорогими - не могу стряхнуть.
Ещё парят порою мои мысли,
земля уже мне сдавливает грудь.

И тяжкий вздох мой вызывает точно
ответное движение древес.
Меня всё больше понимает почва,
а не надзор кочующих небес.

Я и во сне давно уже не птица...
Ещё чуть-чуть, и нагружусь я всклянь,
чтобы со всем прожитым провалиться
в свою неопечаленную рань.