На рельсы въехал старенький «Москвич».

Железку эту зло до невозможности

с фартовым лязгом вёл какой-то хрыч

и стал прямолинейности заложником.

Для городского боя вреден танк –

здесь бронетранспартёр куда подвижней -

сорвав инсультом стоптанный стоп кран,

«Москвич» пошёл по рельсам на таран

за то, что был его седок унижен:

за заплутавший наградной листок,

лесоповал, тугу и бесквартирье,

за то, что жил до гробовых досок

с мечтой о тёплой ванне и сортире.

Вперёд! – невозмутимо, как трамвай,

и – насмерть – примеряя роль чужую,

он всем казал не фигу –аусвайс-

на путь прямой, забив на окружную

дорогу,

по которой шли кольцом

машины

(в очередь за смертью ли?… за хлебом?...)

А на крыле, как орден «За Победу»

сверкала латка вплющенным свинцом.