Уолтер де ла Мар Ночные Лебеди

Мечтал я Ей в глаза вглядеться -
хотя бы посреди пучины -
и услыхать биенье сердца
Прекраснейшей Еванжелины.

Там, выучась у крёстной, Феи,
уж с детства, искренне и смело,
волшебным голосом владея,
Она над водной гладью пела.

Её ласкала земная нега.
На голос, что не был дотоле ведом,
три Лебедя дивных, белее снега,
торжественно плыли за дЕвицей следом.

Глаза тех птиц сияли звёздно
своею чернотой над опереньем.
Неважно, рано или поздно,
эскорт качался над волненьем.

Она вместилась в лодочку как пава,
а птицы ей глядели в спину.
Её ждала Волшебная Держава.
Звала Прекрасную Еванжелину.

И зря молить, совсем не нужно воя:
смотри, хоть вверх, хоть на равнину.
Уж не покинет Небо Голубое
Прекрасная Еванжелина !

"Еванжелина ! Еванжелина !" -
Повсюду ищут - всё без толку.
Завяли маки, георгины. -
Уж не войдёт в свою светёлку !

    Walter De La Mare The Night Swans

    'Tis silence on the enchanted lake,
    And silence in the air serene,
    Save for the beating of her heart,
    The lovely-eyed Evangeline.

    She sings across the waters clear
    And dark with trees and stars between,
    The notes her fairy godmother
    Taught her, the child Evangeline.

    As might the unrippled pool reply,
    Faltering an answer far and sweet,
    Three swans as white as mountain snow
    Swim mantling to her feet.

    And still upon the lake they stay,
    Their eyes black stars in all their snow,
    And softly, in the glassy pool,
    Their feet beat darkly to and fro.

    She rides upon her little boat,
    Her swans swim through the starry sheen,
    Rowing her into Fairyland -
    The lovely-eyed Evangeline.

    'Tis silence on the enchanted lake,
    And silence in the air serene;
    Voices shall call in vain again
    On earth the child Evangeline.

    'Evangeline! Evangeline!'
    Upstairs, downstairs, all in vain.
    Her room is dim; her flowers faded;
    She answers not again.