День Победы 1945 года

 

По архивным материалам моего отца,

фронтовика Виктора Николаевича Кудинова

(отрывок)

 

 

…Может, я когда-нибудь составлю

Боевую летопись отца,

Доблестных друзей его прославлю,

Долг свой исполнявших до конца,

 

Командиров ротных или взводных,

Тех, кто за собою в бой вели,

Тех героев, истинно народных,

Тех богатырей родной земли,

 

Кто под Ленинградом осаждённым

Жизни молодой не пощадил,

Вместе с миномётом раскалённым

Слаженной, единой силой был,

 

Кто, по локти в пласт земли врастая,

Заслонил страну свою тогда.

Их отвагу даже смерть лихая

Не сломила в грозные года!

 

Большинство – в земле, в могилах братских...

Не расстались с Родиной своей.

Только в письмах фронтовых, солдатских

Правда их дошла до наших дней.

 

Эта правда – горькие пилюли –

Вместо орденов или наград…

Моему отцу достались пули

Да ещё осколков чёрный град.

 

Шея, ноги, плечи, грудь – навылет –

Всё прошито. Жизнь, уже пора?

Двадцать лет всего – и чтоб убили?

…Бой прошёл. Отца похоронили

В братской, наспех вырытой могиле,

Как других, кто жил ещё вчера…

 

 

 

***

 

А вчера! В короткой передышке,

На ходу устроили привал.

Папочка играл бойцам на скрипке,

Друг его свои стихи читал.

 

Покурить, перекусить – успели,

Да в глаза друг другу посмотреть…

Что теперь? Три парня уцелели,

Три из сотни – так решила смерть.

 

Девяносто семь и с ними вместе

Мой отец... Но – радостный момент:

Вспомнили на этом самом месте,

Что у папы важный документ,

 

Кажется, в кармашке гимнастёрки!

Раскопали. Как так? Смотрят, жив…

Положили рядом на пригорке.

Командира кликнули: держи

 

Документ, отчёту подлежащий!

Санитара кликнули – скорей!

…Продолжался подвиг настоящий

Много, много месяцев и дней,

 

В общем – более полгода встряски,

В переездах и в госпиталях…

Операции и перевязки –

Это как жаровня на углях.

 

Резали, осколки вынимали,

Тридцать раз осколки вынимали,

Заново осколки вынимали,

Зашивали, резали опять.

Потерпеть просили; объясняли,

Что наркоза нет и негде взять.

 

Папочка терпел… Но что терпение,

Если уж нога «шутить» взялась?!

Что за «шутка» бомбой взорвалась?

Ну, держись: гангрена началась…

Нет лекарств! Какое тут лечение? –

У гангрены – «чумовая» власть.

 

Как же быть, что делать? А гангрена

Всё кроила, да на свой манер:

Ногу от ступни и до колена

Разъедала, поднимаясь вверх…

 

Ногу ампутировать – и точка!

Папа отказался наотрез:

«Без ноги я жить не стану точно,

А с ногами – жить не надоест».

 

Папочка, мой Витенька Кудинов,

Самый младший сын в большой семье,

Знал, что настоящие мужчины

Не склонят себя к такой судьбе,

 

Чтобы ноги были – деревяшки,

А рука – опора костылю.

Дал врачам расписку на бумажке:

«Ногу не отдам и боль стерплю,

 

Зубы стисну – делайте, как надо,

Чтоб я не остался без ноги!»

…А калеки были – сплошь и рядом.

Нет! Стоят под койкой сапоги,

 

Значит, он наденет их когда-то.

И надел! И сёстры, и врачи –

Весь медперсонал из медсанбата –

Удивлялись стойкости солдата,

Продолжали раненых лечить.

 

…Значит, что же, точно подлечили?

Можно в строй? …Да в первые же дни

Трижды похоронку получили

Мама и сестра, и всё ж они

 

Вообще не верили, что Витя…

Вдруг пришло письмо – ну, отлегло!

Сам пришёл не скоро. Но смотрите:

Жив-здоров, всё, вроде, поджило.

 

И на фронт уж больше не послали…

Час пробил – настал конец войне.

…Позже офицеры вспоминали,

Как все были рады той весне!