Наш день удался бы, но вечер – совсем нелеп.
Ты вдруг обнаружишь: притворства или романтики –
Ни капельки в том, что конфеты я ем, как хлеб:
Не чувствую вкуса. И птицам бросаю фантики.

Ты скажешь: «Гулять. От-вле-кать-ся. Пойдем. Вставай».
Обнимешь меня за плечо, не боясь попсовости
Расхожего жеста. Но – нет, ни один трамвай
Не вывезет нас ни к роману, ни даже к повести,

Так, к паре рассказов – подругам: «Он пил, а я…»,
Друзьям: «У нее аллергия была на курево…»
Пойдем. Надо как-то лечиться от лишая
Раздумий о будущем. Если бы бабедурьего

Уменья не помнить поболе во мне нашлось,
Мы стали бы счастливы. Съехались, поженились бы…
«Судьба» на моем белорусском звучит как «лёс».
Без точек – как «лес». И его испаренья гнилостны.

Поэтому рельсы не рвутся куда-то вдаль,
А в круг замыкаются, слишком уже знакомый нам
Обоим… Наш вечер – ведь он удался бы, да
Конфеты не хлеб. Не наешься. Одна оскомина.