* * *

Ничего уже не получится,
ничего не случится,
получается скрючиться,
не получилось лучиться.

Что ты, это не лечится,
это в самом конце,
когда легче калечиться,
чем величье в лице.

Хватит, недонастроенный,
подустал камертон,
кто у Троицы троечник,
прилягте в бетон.

Здесь вы не подожжёте
ни ограды, ни звёзд,
ни о чём не солжёте, -
как синица и дрозд.


* * *

Мы делегируем Ему
свои желтеющие души,
чтоб, не кивая никому,
он их отведал словно груши.

И вот толпятся облака
в распахе пластиковых окон,
у них печальные бока,
надкусанные одиноко.

Вот, возвращаются в дождях,
целуя старые балконы
с верёвочками на гвоздях,
и окна - в пять рядов иконы.


* * *

на воздухе лучистом
в глубинном городке,
в бараке золотистом
живём на сквозняке -
и от своей могилы,
и от всесветной тьмы,
но, всё-таки, "немило"
сказать не можем мы...