Алан Сигер
1.Он прочным был и стойким, как скала.
Алану соответстовало имя.
Дивя друзей поступками своими,
он брался за нелёгкие дела.
Куда б его судьба ни занесла,
почти как гладиатор в Древнем Риме,
оружие держал в железном жиме -
за то ему и вечная хвала.
Ему был чужд невыносимый пресс,
держащий жизни в стиснутом узле.
Он жарко полыхал от возмущенья,
что Мир не зиждет счастья на Земле
в надёжном благородном единенье. -
Не мнил, что смерть - преддверие чудес.
2.Не мнил, что смерть - преддверие чудес,
что сменят череду ненастных дней.
Хотя без детских сказок жить трудней,
млеть в тусклости не счёл за интерес...
Тревожил исторически процесс -
так он спешил, стараясь стать сильней -
как Одиссей, Геракл, Ахилл, Эней...
Вальхалла шла с его мечтой вразрез.
Знал с детских лет Лонг-Айленд и Нью-Йорк,
где с берегов смотрел в морские дали,
как глянул бы когда-то ирокез.
Солидный особняк вводил в восторг.
Старинные легенды окружали.
Пленяла душу красота небес.
3.Пленяла душу красота небес...
как в Мексику попал он, где колибри,
пичуги в самом мизерном калибре,
как пчёлки наполняли каждый лес
и их не тяготил ничтожный вес.
Летали, как порой дрозды на Тибре,
дивили живостью в любой их фибре,
танцуя в небесах свой дивный экоссез.
Вся Мексика полна была тепла,
пленяла красотою индианок
и восхищала пеньем серенад.
Когда он шёл из дома спозаранок,
то цвёл вокруг него волшебный сад.
Был с детства счастлив. Жизнь была светла.
4. Был с детства счастлив. Жизнь была светла.
Вернулся в Штаты, к своему форпосту,
до давнего семейного погоста.
Когда ж до Гарварда судьба его дошла,
вник в славные и гордые дела
Роланда из творений Ариосто
да в стиль певца божественного роста -
в труд Данте, чья масштабность потрясла.
И собственная Муза помогла
не думать, будто он из самозванцев.
Он понял, что и сам совсем не рыж
и в силах стать собратом итальянцев.
Чтоб доказать, уехал он в Париж -
и не было уютнее угла.
5.И не было уютнее угла.
Там чем-то пробавлялся Модильяни.
Среди сплошной художественной пьяни
подчас сама Ахматова цвела.
Там даже Анна Павлова плыла
лебёдушкой в весёлом русском стане.
Там Алан, парясь в будто в жаркой бане,
писал взахлёб, чем манит эта мгла.
Там увлекал вечерний политес.
Там развлекала каждая танцулька.
Так ни за что б ту жизнь не променял -
ведь это был сплошной весёлый бал -
большая раззолоченная люлька -
забьёшься и забудешь всякий стресс.
6.Забьёшься и забудешь всякий стресс.
Высокий, стройный, ловкий, беззаботный -
везде, всегда, с повадкою охотной,
он завлекал красоток даже с месс,
предпочитал девиц-аккуратесс.
Свой свод успехов вёл почти бессчётный,
но результат всегда был мимолётный.
Лишь как-то в вихрь безумия залез,
так захватил приятный полонез
и вышло приключение некстати.
В нём вдруг родилась пламенная страсть:
желанье ту красавицу украсть -
без колебаний, времени не тратя.
Он встретил лучшую из всех принцесс.
7.Он встретил лучшую из всех принцесс.
Он был впервые искренне влюблён -
а вслед нежданно резко оскорблён.
И всякий гонор быстро в нём исчез.
Красавице, влюблённой в Сарасате,
напомнил моряка из Хакодате...
А вслед война сменила ход времён.
Весь Мир в тот день лишился Благодати.
Алана наглость немцев допекла,
а то, что сам бездейсивует - вдвойне !
На Францию надвинулась угроза -
он должен был участвовать в войне.
Увидев ту опасную занозу,
все личные обиды сжёг дотла.
8.Все личные обиды сжёг дотла,
решил стерпеть нежданную разлуку,
преодолел уныние да скуку.
Война к иным заботам привлекла.
Неистовость империй потрясла.
Звал всех, кто смел, вмешаться в ту докуку
и гнать долой ту бешеную щуку.
чья низость все границы перешла.
Былая страсть представилась лукавой.
Во Франции нашёл вторую колыбель
и был теперь готов во имя братства
немедленно отправиться сражаться,
увидев в этом праведную цель.
И он порвал с сердечною забавой.
9.И он порвал с сердечною забавой
и сердце излечил от всех забот.
Гражданский долг позвал его в поход.
В долгу был перед братскою державой,
и дух в нём был железный - и не ржавый.
Он видел в ней действительный оплот
искусств, талантов, всяческих свобод.
Хотел стать против силищи неправой.
Он, так же, как хромой поэт Тиртей,
его в веках прославленный предтеча,
сотряс стихами взмученный эфир.
Он, так же, как мифический Антей,
готов был взять теперь весь Мир на плечи.
Хотел сменить земной ориентир.
10. Хотел сменить земной ориентир.
Он звал свою Америку скорее,
не обретаться в сладком Эмпирее,
а облачиться в боевой мундир
и обуздать бессовестных задир.
Чуть позже стала Родина смелее.
Призыв понятен стал Хемингуэю,
и Дисней был не трус из растопыр.
Враги, набычась, пёрлись к катастрофе.
Им злобный Вагнер засорил мозги.
Их в бой вели не Шиллер и не Гёте.
Упились пьяным щнапсом, а не кофе.
В грядущей тьме не видели ни зги
Враги зверели, путаясь в расчёте.
11.Враги зверели путаясь в расчёте.
Алан, усвоив ратный долг бойца,
в опасных стычках не терял лица -
и в караулах, и в любой заботе.
а вместе с тем записывал в блокноте, -
ему была несвойственна ленца -
всё то, что рядом видел без конца -
писал в газеты, что творилось в роте.
Звал земляков включаться в общий строй,
скорей пополнить славную элиту.
Он звал тревожно, будоража Мир,
не прятаться за морем да горой
и обеспечить Франции защиту.
Алан всё это видел в свой визир.
12.Алан всё это видел в свой визир.
Во всех раскатах огневого шквала,
когда картечь смертельная летала,
и шёл пушкарский дьявольский турнир,
во всех щитах сквозили сотни дыр.
Звенела сталь пробитого металла,
и всё терпенье в душах пропадало,
сходил с ума бывалый командир.
Алан не скис. Судьба была жестока.
Как Лермонтов - и воин, и поэт -
он смел был на войне, как при работе.
В учителя он взял Гуатемока,
и сам - Увы ! - ещё во цвете лет,
погиб, не скрывшись в безопасном доте.
13.Погиб, не скрывшись в безопасном доте.
Талантлив был и смел, как Гумилёв.
А случай, к сожалению, не нов,
Ведь очень трудно выживать в пехоте,
хотя, должно быть, так же и во флоте -
всегда в года попрания основ,
когда страшней любых кошмарных снов, -
повсюду живоглот на живоглоте.
Он честный путь открыл для многих тысяч,
и вслед за ним шагнул могучий строй.
Он не был безалаберным раззявой.
Лишь гордый памятник забыли высечь,
он в памяти огромен - как Герой -
Он стал Солдатом со всемирной славой.
14.Он стал Солдатом со всемирной славой.
Он не ценил вельможных фанаберий.
Он стал врагом грабительских империй.
Он лился вулканическою лавой
и не был заражён гнилой отравой.
Он не был маской шутовских мистерий
и, как творец восторженных феерий,
не прятался за рифмою лукавой.
А где-то зависть чёрная жила.
И кто-то проявлял сверх-осторожность
стараясь быть от битвы в стороне,
бренча на клеветнической струне.
Но он одолевал любую сложность -
он прочным был и стойким, как скала.
15. Он прочным был и стойким, как скала.
Не мнил, что смерть - преддверие чудес.
Пленяла душу красота небес.
Был с детства счастлив. Жизнь была светла.
И не было уютнее угла -
забьёшься и забудешь всякий стресс.
Он встретил лучшую из всех принцесс.
Все личные обиды сжёг дотла.
Крепясь, порвал с сердечною забавой.
Хотел сменить земной ориентир,
когда враги зверели в злом расчёте.
Алан всё это видел в свой визир.
Погиб, не скрывшись в безопасном доте -
Он стал Солдатом со всемирной Славой.
