Конрад Эйкен Сонеты 1-3

Конрад Эйкен Сонет: Взошла Луна

Темнело, над холмом взошла Луна,
чей рог пробил преграду облаков.
И стала вдруг Полярная видна,
что ярче даже сотен маяков.
Вслед самым сильным факелам в ночи
тянулась войском блещущая млечность;
в ней каждый лоб подобием свечи
со славою тянулся в бесконечность.
Так много звёзд я прежде не видал.
Я потрясён был, сердцем осознав, -
Любовь моя ! Мой звёздный идеал ! -
как прежде был в одной ночи не прав.
Весь этот звёздный сонм мне возвращал
Святыню - ту, что чуть не потерял.

Conrad Aiken Sonnet I

Broad on the sunburnt hill the bright moon comes,
And cuts with silver horn the hurrying cloud;
and the cold Pole Star, in the dusk, resumes
His last night’s light, which light alone could shroud.
And legion other stars, that torch pursuing,
Take each their stations in the deepening night,
Lifting pale tapers for the Watch, renewing
Their glorious foreheads in the Infinite.
Never before had night so many eyes!
Never was darkness so divinely thronged,
As now – my love! bright star! – that you arise,
Giving me back that night which I had wronged.
Now with your voice sings all that immortal host,
That god of myriad stars whom I thought lost.

Конрад Эйкен Сонет: Чары

Как чары музыки, как звуки скрипки,
Твой голос, полный чудной красоты,
рождает в людях радость и улыбки. -
Так Солнце на заре бодрит цветы.
Зюйд-вест, что с шумом непреклонно мчится,
расшевелил в воде все камыши,
но голос Твой расслышали все птицы
и пленены до глубины души.
Ручей течёт, струясь между камнями,
одни лишь звуки гласные шепча -
секретами любви делясь с корнями -
но тем не побежать с ним сообща.
Никто к врагам-ревнивцам не причастен,
а я - признаюсь: я - напротив - страстен !

Conrad Aiken Sonnet II

What music's devious voice can say, beguiling
The flattered spirit, your voice can richlier say,
Moving the happy creature to such smiling
As the young sun brings flowers at break of day,
Nor can the southwest wind, which turns green boughs,
Or sings in watery reeds, outvie your voice,
No, though the whole wide world of birds he rouse,
And boughs and birds together all rejoice.
Not water's self, shy singer among stones,
Vowelling softly of his secret love,
Can murmur to green roots such undertones,
Nor with low laughter have such power to move,
No rival - none. There is no help for us.
Be it confessed: I am idolatrous.

Конрад Эйкен Сонет: Улитка

Звёздною ночью был сильный мороз.
Утром неяркое Солнце смотрело,
как весь садовый штакетник оброс,
как всё там бывшее обледенело.
Солнце взялось убирать кружева.
То, что блистало пред всеми очами,
что серебром отливало сперва,
съёжилось, чуя небесное пламя.
Жар, хоть не сильный, но быстро помог.
Сад стал милей, распахнувши калитки.
Вижу, оттаявши, тянется рог:
Солнечный свет стал спасеньем улитке.
Все тянутся к Солнцу в мечтах и с тоской.
Нет в том секрета. И сам я такой.

Conrad Aiken Sonnet III

Think, when a starry night of bitter frost
Is ended, and the small pale winter sun
Shines on the garden trellis, ice-embossed,
And the stiff frozen flower-stalks, every one,
And turns their fine embroideries of ice
Into a loosening silver, skein by skein,
Warming cold sticks and stones, till, in a trice,
The garden sighs, and smiles, and breathes again:
And further think how the poor frozen snail
Creeps out with trembling horn to feel that heat,
And thaws the snowy mildew from his mail,
Stretching with all his length from his retreat:
Will he not praise, with his whole heart, the sun ?
Then think at last I too am such an one.