щелчком затвора звонкий голос птичий             
короткий вскрик в кромешной тишине
снег мельтешит в пространстве меж кавычек
кровоточит пробоина во мне

в гортани птичьей резкий лязг затвора               
очнулась память будто по щелчку               
и замелькали горы, горы, горы…
настороже, на стреме, начеку         

пейзаж – цитатой, длинной и неточной,
развертываясь за строкой строка,               
проталинами красных многоточий               
заманивает вглубь черновика               
               
беззвучный снег ложится целиною
но промокают белые бинты               
я помню бой и тех, кто был со мною               
не продержались мы до темноты

нас тени гор без сожаленья стерли
как пятна грязи, пачкавшие склон               
я стал стекла осколком в птичьем горле
и тишина теперь со всех сторон
 
в ней есть все то, что я люблю и помню:            
все звезды тьмы, алмазных склонов снег,
и жизнь сама, что чашу переполнив
змеиной страстью слепо рвется вверх