В моей комнате есть только стол, табурет и кровать.
За столом можно есть и потом у стены засыпать.
Под окном батарея оскалилась ржавым гофре,
а в окне буква «Т» разрезает пейзаж во дворе.
В зимнем сумраке вечера тает присутствие стен,
тихий скрип половиц разбавляет молчание сцен.
Потолок, забинтованный некогда белым бинтом,
словно кофр, уготованный мне навсегда, на потом.

Я когда-то нашёл семицветик волшебный цветок

и прошёл сто дорог. Всё имел. Но, увы, не сберёг.
Закольцована жизнь в мимолётностях дней и ночей,
и сквозь дым сигарет виден мир этот, в общем, ничей.
И дают от него по чуть-чуть, на чуть-чуть, напрокат,
но обидней всего, что не будет возврата назад.
За зимою весна уплывает из мглы в никуда,
и спешит по окну, словно жизнь, тонкой струйкой вода.

На закате ложатся лучи от угла до угла,
на рассвете от призрачных снов остаётся зола.

И приходят поврозь то печаль, то любовь, то стихи,

и проходят насквозь, опадая, как листья с ольхи.
Я один в тишине, в пустоте – и стою босиком,
и бросаю в окно семицветик с одним лепестком