Мелодии обрывки. Смех. Чьи-то голоса.

Писать, писать стихи!

Люблю я эту прихоть!

Опять случилась в жизни лихая полоса,

не светлая – лихая, от корня слова «лихо».

А слово «лихо» – два понятия несёт,

разжёвывать их здесь и глупо, и нелепо;

все звезды, точно пчёлы, летят от лунных сот

за солнечным нектаром в ниву неба.

Лихая полоса пройдёт – придёт покой.

«Покоя нет!» сказал поэт! Другие – рассмеялись.

Ночные чайки все над сонною рекой

загомонили вдруг, чего-то испугались.

Рой мошкары забил свет жёлтый фонаря,

привольно комарам и мошкам влажным летом,

и рой нетопырей здесь носится не зря,

мелькая тут и там в зигзагах, пируэтах.

Вновь слышу голоса, вновь музыка и смех,

ночь может быть глухой, но может быть и милой,

А мне ещё вчера сопутствовал успех

и в светлой полосе жизнь радости дарила.

И ты была со мной, и море, и плато,

и жизнь несла с утра отличнейшие вести.

я написал уже с десяток строк про то,

как сердцу хорошо, когда мы вместе.

Что попусту вздыхать? что попусту грустить?

По жизни путь души и вычурен, и тонок:

над кактусом моим серебреную нить

вплетает в лунный свет проворный паучонок.

Его искусству я завидую, когда

слова свожу в строке, небес веленью вторя;

так капает со скал весенняя вода

и ручейком звенит, спеша навстречу к морю.

Я распахну окно – пусть веет ветерок,

пусть двигает листву, пусть стих мой день итожит.

Поэт почти всегда – провидец и пророк,

да мира изменить и он, увы, не может.

Я слушаю, как ночь гуляет за окном;

мой кактус вдруг расцвёл, – на лепестки подую,

там серый паучок парчовым волокном

окутывает муху молодую…