Слёзы роняет на водное зеркало ива,

что-то сегодня печально мне и сиротливо;

озеро горное, нет ни души, никого,

всплыл лягушонок, исследует мой поплавок?

В мятом пакете грибов отдыхает с десяток,

день в ноябре удивителен, жалко, что краток,

листья опали почти уже все, но в лесу

сосны темнеют, качая  бельчат на весу.

Тополя в небе скользит невесомо вершина,

солнце садится, закатных теней мешанина;

видно, я зря размечтался о клёве плотвы,

крымский ноябрь не лучшее время, увы.

Что же, пора, надо сматывать удочки, надо

сматываться,  к водопою понурое стадо

местных коров опустилось, стоят у воды,

вот это чьи вдоль по берегу были следы.

Мне же казалось, что озеро  горное я лишь

знаю один. Что глазищи, бурёнушка, пялишь?

Что так задумчиво что-то жуёшь над водой?

Вот и пастух подошёл, паренёк молодой.

Кто-то пустил пузыри по поверхности водной,

горлицы жмутся на ветке, от листьев свободной,

селезень крякнул, камыш зашумел и затих,

худо ли, бедно, а всё это просится в стих.

Нету рыбёшки, зато вот рифмёшки ретиво

просятся в строчки, где плачет плакучая ива,

где я мечтаю о бешеном клёве плотвы,

да вот ноябрь не лучшее время, увы…