Предисловие к книге "Противоречия"

Свобода стиха Вячеслава Куприянова

Литературная судьба Вячеслава Куприянова необычна. Но какого современного читателя можно удивить необычной литературной судьбой? И сколько уже различных вариантов необычности читатель повидал! Раннее признание / позднее признание, фантастически быстрый расцвет таланта / стремительный закат, гипнотическое влияние на коллег по перу / равнодушное забвение…

  Необычность этой судьбы в ином. Куприянов дебютировал в печати более полувека назад. Опубликовал не один десяток книг — на русском и иных языках. Получил признание ценителей поэзии. Пережил несколько культурных эпох. Продолжает писать с неослабевающей творческой силой. И всё же при всех внешних признаках литературного успеха что-то здесь не так. Нет, не с поэтом. С аудиторией. Ее не то чтобы совсем нет. Скорее, она почти никак себя не проявляет. Книги Куприянова регулярно расходятся, — значит, читатель где-то есть, — но, скажем, серьезная критика, которой его стихи более чем заслуживают, малозаметна, а филологических исследований о них и того меньше.

  А ведь по статусу автор с полным правом давно мог бы превратиться в медийную фигуру от литературы. Но — не случилось. Он не мелькает на шумных сборищах, не возникает в ток-шоу на телеэкране и даже печатается по большей части не в самой известной периодике. Он просто поэт, занятый своим прямым делом. В нынешнее время, когда в искусстве всё больше и имитаторов, и самозванцев, такая позиция выглядит совсем уж редкостью.

  Вероятно, странная ситуация недопроявленной известности поэта и недопроясненной значимости его творчества для отечественной культуры объясняется одним словом: верлибр. Куприянов занимается не только верлибром, но всё же ассоциируется в первую очередь с ним. С одной стороны, верлибр — настоящий, а не подделка — и есть то самое брюссельское кружево, о котором когда-то говорил Мандельштам. Он весь держится на ажурности, значимых пустотах и отсутствии присутствия. С другой — подлинный верлибр плотен и прочен, как искусно сработанная витиеватая кованая решетка, исполненная истинным мастером своего дела.

  В России верлибр вроде бы давно — минимум век — не экзотика. Но именно «вроде бы». Давно уже изданы переводы Чуковского из Уитмена или «Александрийские песни», а верлибр по-прежнему остается явлением пусть и знакомым широкому читателю но, говоря откровенно, мало востребованным.

  Верность верлибру делает Куприянова, по определению Слуцкого, «широко известным в узких кругах». Если современная русская поэзия — остров в океане масс-культа, то верлибр — почти резервация на таком острове. Это странно, несправедливо и трагикомично, но, увы, это так. Проводятся фестивали верлибра, его охотно издают, по нему защищаются диссертации — но, несмотря на свою узаконенность, верлибр всё равно «остается на подозрении». Косвенным доказательством тому служит факт, что ни один из великих русских поэтов только верлибристом не был.

  Будем надеяться, ситуация изменится. И свободные стихи Куприянова, собранные под одной обложкой, позволяют смотреть на будущее восприятия верлибра в России с оптимизмом. Итоговая книга поэта намеренно составлена исключительно из текстов, написанных свободным стихом. И теперь самое время внимательно прочесть их и оценить в совокупности.

  Нельзя сказать, что Куприянов «пишет стихи». Скорее, улавливает вещество поэзии в свободные формы и предъявляет его нам. Еще два века назад один классик в письме к другому классику заметил: «Большая часть людей принимает за поэзию рифмы, а не чуство, слова, а не образы. Бог с нею!..» (Батюшков — Жуковскому). Вот здесь-то, как раз, тот самый обратный случай встречи с подлинным: мы видим не холодную демонстрацию версификации, не механистически упорядоченные тексты, оснащенные спецэффектами тропов и риторических фигур, но Чувство и Образ — в их неразрывном единстве с Мыслью.

  Едва ли не самая очевидная черта стихов Куприянова — интеллектуализм. Это не просто умные, а остроумные тексты. Они не промывают мозги, они проясняют сознание. Банальное словосочетание «стихи от ума», которое по умолчанию воспринимается как

обвинение, здесь неуместно: сочинять и надо от ума, а не от его отсутствия. А кроме того, встреча с мощным интеллектом — всегда счастье, даже если интеллект этот размышляет над невеселыми материями.

  Остроумие не есть юмор, но у Куприянова всё в порядке и с юмором. Вообще, по мере знакомства с его сочинениями становится ясным одно общее правило: без чувства юмора обращаться к верлибру нельзя. К силлаботонике — пожалуйста, и история поэзии

знает множество замечательных авторов, писавших двусложниками и трехсложниками без тени улыбки. Но, видимо, есть нечто в самой природе верлибра, что естественно связывает его со стихией комического. Может быть, это ощущение относительности всех

догм и правил и умение посмотреть на привычное под неожиданным углом зрения. Короче говоря, свобода. В том числе — и свобода стиха.

 

Артем Скворцов

Вячеслав Куприянов, 2020

Сертификат Поэзия.ру: серия 1109 № 150694 от 12.02.2020

0 | 0 | 660 | 17.11.2024. 15:35:26

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []