Шесть сонетов

1.

 

Не дожидайся, – всё придёт само

сквозь суть времён и ярости накала,

и станет плоским пухлое кино,

и схлопнется большое покрывало.

Четвёртым актом первый изойдёт,

и яблоки запросятся обратно

на дерево, которое не ждёт

того, что обло, вобло и превратно.

Горят лучина, солнце и закат

цветами разогретого нюанса,

и человек чувствительнейше рад

повторным тактам нового романса.

    Не слышно звуков, но они здесь есть –  

    там где звезда, мелодия и весть.

 

 

2.

 

Он утонул, хотя и не хотел,

потом разбился в детском самолёте,

потом сгорел внутри огромных дел,

суть неизбежных, как толчки в икоте.

Потом его повысили опять,

занизив планку до низин паркета,

и стало дважды два, как пятью пять,

и это перешло совсем не в это...

Приехали. Чесали у виска.

Копали. Восклицали. Уезжали.

Крепили жердь, но треснула, тонка...

и стало жутко на большом обвале.

      Привет перевербован был в ответ,

      и тень пошла искать далёкий свет.

 

 

3.

 

Писалось мало, вроде как совсем

из сшитого друг с дружкой ничего,

и было ясно многим, но не всем,

что не было во многом одного –

того, кто изложил и улетел

на зов об упразднении начал.

Он, в общем-то, немногого хотел

и получил за всё, что написал.

Смеялись пародисты всех болот,

и квакали лягушки всякий раз,

когда зевал невыспавшийся рот

и открывался за моноклем глаз.

    Но архивисты выполнили долг

    и разглядели в этом деле толк.

 

 

4.

 

Ты, радость, не спеши. Передохни.

Спешить-то ведь всегда ещё успеешь.

Несутся без учёта эти дни

и те несутся. Не спеши. Сомлеешь.

К тебе другие радости примкнут

перед последним эллипсом почёта

с осколками тактических минут

и образуют новенькое что-то,

а старенькое к ним само примкнёт,

и выяснится, что уже всё было, –

за поворотом будет поворот,

и даже может объявиться сила,

      могучая, как зов издалека,

      кипучая и вечная слегка.

 

 

5.

 

Как видно, день пришёл издалека

и, слава богу, большего не знает,

чем то, что неизвестность глубока

и широка, и где-то там летает.

Воздушный пламень ласково лизал

свои красоты, миги и длинноты.

Он тоже восхитительно не знал

устройство мира и расстройство ноты.

Смеялся очень сильный караул

и заступал, который послабее,

и правил бал успешный Вельзевул,

и жар съедал размахи, пламенея,

      и возникали, родом из контузий,

      прямые продолжения иллюзий.

 

 

6.

 

Кто знает всё, тот и руководит.

Кто думает, что знает, просто нижет, –

на том всё и стояло, и стоит

в Пекине, в Сан-Франциско и в Париже.

Кто делает – не станет объяснять.

Кто объясняет – тот давно не делал.

Не так-то просто сразу распознать

такое заковыристое дело.

Кто видел – тот не скажет никому.

Кто скажет – тот, скорей всего, не видел

то, что известно только одному,

которого бог зреньем не обидел.

    Так воплотился точечный расчёт,

    в конце раскрыв от удивленья рот.

 

 

 

 

 

Эдуард Хвиловский, 2019

Сертификат Поэзия.ру: серия 1469 № 148237 от 19.12.2019

0 | 0 | 688 | 17.11.2024. 21:28:09

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []