Гапонов сон. Аллегория

…это обыкновенная фильма, изображающая обыкновенные человеческие поступки, но пущенные в обратную сторону.

А. Т. Аверченко

 

 

Минута пробуждения тиха ль?

Мне снился сон, достоен он стиха ль?

В грязи лежало жертвенное тело,

На коем голубел полуистлело

Крестами отороченный стихарь.

Я хладно наблюдал в багряной рани,

Как два крыла, отринутые длани,

Не скрещивались боле на груди,

Но тщились вознебесить это тело,

Расхристанное одеревенело

Крестьянского подворья посреди.

На кованой овальной панагии,

Украденной у трупа втихаря,

Обрящились за пазухой псаря

Эмалевые лики всеблагие.

Бесследно улетучился елей

С померкшего чела, и то и дело

Скопленье разномастных кобелей

Терзало обескровленное тело –

От темени до щиколот босых.

У прохорей нахлебника и вора

Брехало племя гончих и борзых –

Дворовая озлобленная свора.

Смешалось с лаем пенье изнутри

Бревенчатой невычищенной псарни:

Там похоть урезонивали парни ­–

Выжлятники, подгонщики, псари.

Из тех, что хмуро шастая по следу,

Искали смерти царскому последу.

Тут сон пустился задом наперед,

Так явственно, что оторопь берет:

Болезный псарь пошел на мировую.

Он из-за голенища вынув нож,

Окинул оком зреющую рожь

Озимую, а может, яровую.

По-скотски скособенясь и блажа

На языке, какого не приемлю

За то, что разъедает, словно ржа,

Он нашу речь, псарь лезвие ножа

Отер полой, и хлынула на землю

Со ржавого клинка чужая кровь.

Он свистнул кобелей и запер в псарне.

Знал каждый пустобрёх: псарёвой карме

На голову свою не прекословь.

Споткнувшись о поповские лодыжки,

Бессовестно считая барыши,

Две с мосинскими ружьями латышки

Ушли к чертям и канули во ржи.

И в этот миг приметил псарь, смирея,

Едва скатилось солнце на восток:

Ко впадине яремной иерея

Из бурой лужи хлынул кровоток.

Вернув святых и распоясав чресла,

И стягивая с пяток прохоря,

Псарь понял, без сомненья, что воскресло

Предсмертное вздыманье стихаря.

И тут в грязи, как в материнской слизи,

Восстал мертвец в своей багряной ризе.

Утыканный колючками репья,

В агонии погибельной хрипя,

Шатаемый порывами борея,

Он вопрошал, ни капли не кляня:

«Почто ты поднял руку на меня,

Заблудший отпрыск протоиерея?»

Прикинул псарь под хохот сволочей,

Прицельно глядя из моих очей,

Прищурился, водя моею бровью,

И полоснул под отчей бородой –

Со всею пролетарской прямотой

И пущею сыновнею любовью.

Поп выстоял и обнял бы меня.

Рыдала, гнев на жалость обменяв,

Лишь часть меня, одна сороковая.

Мне снилось: я то каюсь, то ярюсь.

Передо мною – жертвенная Русь.

Озимая, а может, яровая.

Александр Питиримов, 2019

Сертификат Поэзия.ру: серия 1006 № 147439 от 18.11.2019

3 | 0 | 1227 | 21.11.2024. 11:58:49

Произведение оценили (+): ["Лев Бондаревский", "Барбара Полонская", "Леонид Малкин"]

Произведение оценили (-): []