Однажды мы ели консервы с пола.

Разбилась банка, а есть хотелось.

И был наш голод тогда весёлый,

а зла причина – была незрелость.

И мы не прощали обиды многим, –

в те годы встретилось швали разной.

Случалось так – уносили ноги,

но и нагнуть бывали горазды.

Из нашей юности волчья стая

взрослела с запахом крови алой.

Мы, в эту подлую жизнь врастая,

кормили старых своих и малых.

Мы брали след и мирились с болью, –

на кон шли судьбы, – мечта лишь сбудься.

Те годы память хранит с любовью,

но я не смог бы туда вернуться.