Дождь до рассвета просился войти в окно,
В гости к моей бессоннице.
Кануло лето, неведомо как давно,
Кануло и не вспомнится.
Ветер под утро выл в дождевой трубе
Листьями землю выстелил.
Можно ли, осень, я прикоснусь к тебе,
Можно, хоть гляну издали?
Смежили ставни домики у оврага,
Не с кем сыграть в гляделки, но
Грустное шепчет голосом Пастернака
Старое Переделкино.
Шепчет: держись за соломинку, ты держись,
Осень – твоя соломка.
Домики прячут за ставнями чью-то жизнь,
Как свежий хлеб в котомку.
Значит – живые, и я среди них – живой,
Ранним снежком помеченный.
Листьев ковер и небо над головой,
Непостижимо вечное.
Время летит, обернёшься - и времена.
Миг остановишь оком ли?
Только посмотришь вверх, а вверху - она,
Ясная и глубокая,
Синяя, как глаза мои, полынья,
Бронзой листвы подкрашена.
Можно мне, осень, в твоих заплутать краях?
Можно. Ступай, не спрашивай.