Густая капелька стекала по уклону,
по желобу, по чешуе скользящих рыб,
чей взгляд окостенел, припал, приник, прилип
к расширенным зрачкам. Прислушиваюсь к звону,
к гудению в ушах на рваной грани слуха.
Присматриваюсь к сваре настырных рослых ос,
но мой растущий взор к изнанке глаз прирос
и оторвать его мне не хватает духа.

Ставрида, скумбрия, бычки и простипома
в томатном соусе и собственном соку
так хороши, что я стремглав бегу
к наполненным сетям и щурюсь незнакомо
на серебристый вой, что тоньше визга мухи,
беззвучны голоса, лишь приоткрыты рты,
и проявляются подспудные черты
и водяные сморщеные духи.

Увидить все как есть - нелегкая задача,
не каждому дано не всуе, не вчерне,
мурашки разглядеть на собственной спине
и настоящий мир прозреть смеясь и плача.
Густая капелька стекала понемногу
и замерла на миг в расширенных зрачках,
вобрав и отразив весь мимолетный прах -
к остывшим небесам безлюдную дорогу.