* * *

Лето, лето, живая планида моя, 
населённая спелой-преспелой горячей травою! 
Я уже записал в золотые друзья муравья, 
и, о риске забыв, увлечен голубой стрекозою.

А игрун, несуразно-изящный кузнечик-урод! 
Смехота, но почти что уронишь слезу умиленья, 
как, без слуха, без голоса, ладно по струнам снуёт 
этот вывих певучий, скрипучее стихотворенье!

Так вот в мире большом всякий малый по-своему прав, 
без боязни ветрам отдавая дыхания звуки, 
бескорыстно вплетая слова в песнопения трав, 
ни обиды не ведая, ни самозванства-докуки...

Так бы вечно дышать под просторами отчих небес, 
где цветные луга необманным лепечут приветом, 
да ещё за холмом веет речью древлянскою лес - 
родниковой водой и крушинным листом разогретым...