В ночь стучат колеса-болтики.

Дождь не оставляет шансов

поскорей доехать в Болдино ‒

чистым словом надышаться.

Походить по тропкам узеньким,

мимо клумбочек неброских.

Неземную слыша музыку,

бросить в урну томик Робски.

Робски плотская и тленная,

и Бог весть ещё какая,

а во мне сидит вселенная,

вечная, не городская.

Что там рай с дворцами-Ниццами? ‒

путешественника шалость.

Мне на месяц забуриться бы

в домик с крышей обветшалой

и вплетать ночные шорохи

да мышиное шуршанье

в паутину строчки шёлковой…

Мне бы только не мешали

обретать для сердца родину ‒

с ней так горестно расстаться.

И опять я вижу Болдино

В суете бессонных станций ‒

Там, где Пушкин по-приятельски

мне помашет гривой чёрной…

Жаль, под стук колёс предательский

ехать мимо обречён я…