Моя бабушка была бы жива – не узнала б сына.
Он сидит, привычно потеет и смотрит видик.
Говорит с таким акцентом, будто бы Украина
Оккупировала Иудею еще при царе Давиде.

А какой был мальчик! Шахматист и гимнаст – бывает.
Комсомол, институт, песни, подпольный иврит…
А теперь он вечерами с другом "козла" забивает
И со мною, к счастью, почти что не говорит.

Бабушка, спи. Вон отец твой уснул в домзаке.
Вон твой брат допивает перед смертью трофейный шнапс.
Вон твой прадед. Его на веревке ведут казаки,
Чтобы там, за селом, избавить Россию от нас.

Вон какие-то прочие – лица, как камни, стерты.
Можно складывать стены развалин – портрет эпохи.
Кто их выпустил в мир? Зачем? Из какой реторты,
Позабытой на Земле еще при царе Горохе?

Спите все! Не тревожьтесь: вы жили и умирали ради
Внуков своих и детей – ради будущего. И оно
Душной ночью в виде меня и растолстевшего дяди
Неторопливо потеет и вечерами зевает в окно.