Осеннее утро в Манхэттене...

Шрапнель воробьев - и повержены листья.
И рдеют их раны — безжалостна осень!
Кого утешала сегодня Калипсо?
Умелая шлюха, а нимфа — не очень.
Таких сколько хочешь на острове этом.
А все же хватает для них Одиссеев:
неприбран к утру, саблезубый Манхэттен
бродягами, как и листвою, усеян.
По деснам его авеню чуть попозже
и щетки пройдут, и вода под напором.
И некий бродяга, никем не опознан,
вдруг станет John Doe, коли сдох под забором. 
Тот «путник в ночи» был, не факт, что бездомным;
мог выйти из МЕТа, где слушал Нетребко,
принять пару «дринков» и, бесом ведомый,
податься к Калипсо своей непотребной.
Мог выйти из банка, где брокером служит, 
опять же бухнуть, но уже по-большому, 
с инсультом улечься в осеннюю лужу...
А кто там еще to continue show?
Возможен студентик какой NYUшный.
Прознал про Калипсу из ближнего Сохо,
но там ему встретился pimp ее ушлый
и вытащил кольт — а студент и не охнул.
Банкиры, студенты, юристы, туристы...
Who else? Anyone! — Здесь сплошные бродяги. 
Их тянет на волю, и суть не в Калипсо -
им лишь бы уйти от постылой бодяги.
От въевшейся в кожу команды: Establish! -
Себя ли, семью ли, аккаунт ли, бизнес...
А можно ли — нежность? Ее вот хотел лишь...
It can't be established: сердце разбили.

Я встретил рассвет, заливаючи зенки,
устав от желаний и скорбных историй.
Вон - вынырнул working народ из подземки;
он снова утопит себя - в мониторах.
Народ забывает, когда рассветает,
ночные маршруты, сюжеты, страстишки... 
Establish!.. 
И только шрапнельною стаей 
взлетят в никуда Джоны До — воробьишки.