Так больно, что водка уже не спасает, -

саднит глубоко, где ни смыть, ни унять,

где вера с надеждой почти угасают,

почти и опять.

Кино не спасает, театр и проза,

поэзия действует наоборот -

наждачкой, рубанком, кинжалом-занозой, -

и кровь через рот.

Всё слышишь не слушая, видишь не глядя,

всё чувствуешь кожей, не тронув рукой.

А ради чего? Ради слов? Бога ради,

ты просто такой!

И славно, что нету спасенья от боли,

и больно, что слава не может спасти,

и нет, кроме этого длинного боя,

другого пути.