Ты как прочерк, вернее, очерк,

Где настолько корявый почерк,

Что никто не помощник мне.

Ни ровесники, ни потомки.

Я вникаю в твои потемки,

В гуще роюсь, на самом дне.

Ничего здесь. Пустая жижа.

Но упрямо твержу: «Смотри же…

Есть. Должно быть. Иначе — как?»

Жил ведь, думал, старался, верил,

Открывал потайные двери,

Раздвигал этой жути мрак.

Спотыкался как всякий-каждый,

Мучим голодом был и жаждой,

Резан был, но не верил в смерть.

И теперь, подводя итоги,

Вижу — нет впереди дороги,

А назад не хочу смотреть.

Ни назад не хочу, ни вправо.

Из одной посуды отрава, —

За бедой беда в поводу…

Срок? Ну, что же, приму достойно

И, как пращур сармат, спокойно

В неизведанное уйду.

Всяких я насмотрелся пугал,

Только этот последний угол

Многих горше. Теперь скажи:

Для чего ты по всей планете

Ладишь петли, силки и сети,

Ткешь из воздуха миражи?

2114