А
втор
Р
азделы и рубрики
Дорога в Нижний Городец (3)
Автор:
Александр Питиримов
Отдел (рубрика, жанр):
Поэмы
Дата и время публикации:
22.09.2018, 13:55:00
Сертификат Поэзия.ру: серия
1006
№
137086
Глава третья
ДВОЕ В ВОЛГЕ
I
Двухъярусная красная сосна
Над яром возвышалась минаретом.
Спугнув неясыть и остаток сна
В позднеапрельском воздухе нагретом,
Она качала кронами вразмах,
Но, плавно удаляясь, в зеркалах
Казалась всё стройней и неподвижней.
Под нею пролегла дорога в Нижний –
По пологу болотистых низин,
К которым, ниспадая ярусами,
Яры, как ялы, шли под парусами;
Взывал протяжно ветер-муэдзин,
И месяц с постоянством часового
Светил в углу окошка ветрового.
II
Похрустывал валежник под пятой
Охотника. Под хлопанье тетёрки
Сверкнул на мушке жёлтой запятой
Коварный дальний двадцатичетвёрки.
К шести утра зелёная шкала
Над зрением глумилась, как могла,
Высвечивая шифр для контрразведки.
Прерывистая линия разметки
Чеканила короткие тире.
Задумчиво, в прицеле филигранном,
Рулил Арбенин перед рир-экраном.
Его слепил прожектор на штыре,
И отражалась съёмочная группа
В зеркальном глянце газовского крупа.
III
Тягуч и гладок пятистопный ямб,
Куда точнее паузный трёхдольник:
Старательно минуя соты ям
И стряхивая пепел в треугольник,
Арбенин возвращался в Городец –
Где клевер рдел, и розовый чабрец
Без спросу рос лесными колеями,
Где КрАЗы пробирались ковылями.
Сколь ни гремела б жесть, ни выли б ви-
Образные моторы – надо, Сева:
Там мается земля от недосева,
Как женщина страдает в нелюбви,
И с первою росой выходит донник…
Едва ли выразительнее дольник.
IV
Отъятый от сосков и колосков
Родной земли, не рвущийся к истокам,
Арбенин огибал посконный Псков
Лесной дорогой, северо-востоком.
Он мчал туда, где древнерусский дух,
Как старый друг, который стоит двух,
Давно остыв к крестьянскому орудью,
Ходил в обнимку с обрусевшей чудью –
По пу́стыням, средь сотен городцов,
Зиявших, вместо пашен, пустырями,
Застроенных когда-то кустарями
На землях приснопамятных отцов,
На пастбищах, отбитых в рукопашных,
Но брошенных в попойках бесшабашных.
V
Арбенин, впрочем, в кадре не один:
В густом амбре молдавского бальзама
Носитель политических седин
Поскрипывал деталями кожзама.
Окончивший когда-то Вхутемас,
Он дюжиной страдальческих гримас
Ответствовал мелькающим картинам,
Мешал Ессентуки с валокордином
И кутался отечески в кошму.
Се Афанасий Павлович Казарин –
Совхозный врач и хлебосольный барин –
Дорóгой из райцентра. Самому
Себе, с неискушенным променажем,
Он чеховским казался персонажем.
VI
Ионычем. Заштатный диспансер
Он видел сценой Псковского театра,
И потеряла АН СССР
В его лице светилу-психиатра.
Весь род его дворянский перемёр.
Один малообщительный шофёр
Ему был денщиком и пациентом.
Он дал бы фору член-корреспондентам –
Надменным однокашникам своим,
Но тех не стало: мир учёный бренен.
Евгений Александрович Арбенин
Был редко, уникально раздвоим
На до и после. Забран на поруки
Казариным. И ценен для науки.
VII
Ионыч мой, тщеславец и гордец,
Легко воображал себя в двуколке,
Катившей лихо в Нижний Городец.
Арбенин за рулём служебной Волги:
В полоске фар маячило сельцо,
А в зеркале – оплывшее лицо
Злосчастного арбенинского шефа.
Держали сосны свод лесного нефа,
Смыкаясь вереницей анфилад,
То расступаясь вширь, то нависая
Над трактом. Повсеместно голь босая
Размежевала Русь на новый лад:
У каждого села, со всякой пашни
Сияли лбами силосные башни.
VIII
Их солнце раскаляло добела,
Но эту сталь не трогала усталость.
А прежде здесь редели купола,
И беспрестанно кладка осыпалась,
И дождь смывал настенное божьё.
Охотничье двуствольное ружьё
В подлеске отчеканило дуплетом.
Окрасились чернильным фиолетом
Над пашней кучевые облака.
Увидели внезапно двое в Волге
Распавшийся на острые осколки,
По воле неизвестного стрелка,
Безлесый холм, и выглядели глупо
Дублёр, помреж и съёмочная группа.
IX
Инерция арбенинского сна
Несла его по льду, по первопутку,
С дороги под откос, и крутизна
Оврага поражала не на шутку.
Евгений просыпался каждый раз,
Когда на дне карьера старый КрАЗ,
Ревущий и буксующий враскачку,
Мял двадцатичетвёрку, точно пачку
Герцеговины. Не было уже
В кабине перепуганного шефа,
Лишь сосны, обомлев и обомшело,
Шеренгами ровнялись на кряже,
И самая высокая, при этом,
Под месяцем казалась минаретом.
X
По высохшей весенней грязнотце,
Вдоль выкрашенных тынов деревушек
И парой улиц в Нижнем Городце
Немного разъезжало легковушек.
Одно авто осело в гараже
Подстанции – на самом рубеже
Семидесятых и восьмидесятых:
С разбитым ветровым, на скатах вмятых,
Укрытое попоной с глаз долой,
Как старая афганка паранджою.
В брезентовую брешь красуясь ржою,
Большой капот, что грузный аналой,
Подставленный под древние святыни,
Держал вязанки книг по медицине.
XI
От паводков, мышей и просто так
Хранился хлам, без замысла и плана.
Он плавно вырастал в архипелаг,
Являясь продолжением чулана,
Когда боролись занятость и лень.
Знакомый геральдический олень
Поблек. Сообразуемый с патентом,
Он вытянулся в молнию под тентом,
Опутавшим помятые бока,
Бездушно искорёженные крылья.
На счастье, цеховая камарилья
О лайбе не пронюхала пока,
Не то уволокла б на барахолку
По винтикам арбенинскую Волгу –
XII
Затворницу дворовых ретирад,
Приземистых, бесформенных строений.
Давным-давно из Пскова в Ленинград
По гололёду выкатил Евгений
На легковом авто, и с тем на ты,
Он, вырулив на свет из темноты,
Сподобился от смерти увернуться.
Со спущенных колёс большие блюдца
Посверкивали хромом под лучом,
Пробившимся сквозь пыль и паутину.
Здесь, превратив движение в рутину,
Служило время грозным палачом
И отравляло жизнь с энтузиазмом
Сплошным пенициллиновым миазмом.
XIII
Остановилось время взаперти,
Встречая тлен, предчувствуя ненужность.
Воротина, застряв на полпути,
Прорезала глубокую окружность
Заклинившим в проушине штырем.
Ударило в лицо нашатырем.
Вошедший, в темноте ощупав кладку,
В патроне довернул сороковаттку,
И желтый свет, никчёмен и жесток,
Разлился ниц и вырисовал тени:
От Джомолунгмы в полиэтилене –
Через гряду, на северо-восток,
Где возвышалась пиком Коммунизма
Стеклянно-металлическая призма.
XIV
Арбенин виден зрителю из-вне,
Сквозь сизый дым кладбищенской саку́ры –
В трапеции отверстия в стене
Отворенной им камеры-обскуры.
Тут фокус устремляется туда,
Где огибает улица Труда
Остаток форта (бывшая Стенная).
Там ПАЗ ползёт, чихая и стеная.
А вот и безупречный визави:
Решёткою блеснув широкорото,
Он показался из-за поворота –
Обыкновенный встречный грузовик
С прибитой к борту красно-чёрной лентой
И оттого весьма амбивалентный.
XV
Рассыпалась на два десятка троп
И переулков главная аллея.
В смятении людском явился гроб,
Сатиновою крышкою алея.
Издалека казалось, что стократ
Он перечеркнут прутьями оград,
Потрескался за ветками акаций
И острыми углами декораций
Расколот, точно колокол псковской;
Была дорога лапником мощёна,
Старухи отрешенно и смущённо
Запели «со святыми упокой»;
Взревел гобой, и хлынуло, что пена,
Безумнейшее детище Шопена.
XVI
Могильщики, по гвоздику в зубах
Зажав, стучали ловко молотками.
Весенний воздух ладаном запах,
И в лёгкие проскальзывал глотками,
Как водка через слипшийся кадык,
Когда её, паскудины, впритык,
И это всем понятно без прикидки.
Он обжигал больные щитовидки
И с воем прочь гортани вырывал –
Такая безнадёга, стень и злоба
На бога водворились подле гроба!
Помалу исчезал песчаный вал,
И рядом рос другой – овальной формы,
Пока не смолкли бубны, хор и горны.
XVII
Закончив, отошли к грузовику.
Лишь добрый бог смотрел из стратосферы,
Как кроны лип кривились на веку –
Что вмерзшие во древо люциферы.
Те цепкими костяшками фаланг
Держали правый фланг и левый фланг
Внезапно опустевшей авансцены.
Оставив неприветливые стены,
Побрёл Арбенин, курсом на венки,
Под тучные кладбищенские сени…
Белогвардеец в каменном чекмене
Никчемные сжигал черновики…
Евгений вдруг, дойдя до середины,
Увидел черно-белый профиль Нины.
XVIII
Туман, сгущаясь, начал багроветь,
Как та метель в болезни неуёмной.
Ступеней увлекала круговерть
К натопленной казаринской приёмной.
Два голоса за дверью и… портрет.
Припомнилось, как неуклюже пред
Казаринские очи из палаты
Он выполз, и больничные халаты
Мелькали, и высокие чепцы,
Бинты и марганцовые пижамы,
И капельницы цвета амальгамы,
И эти вездесущие спецы –
Кудлатые, лобастые верзилы;
И древние и новые могилы.
XIX
Он, как юннат у птичьего гнезда,
Стоял, сражённый магией портрета:
Зима, шоссе, дурацкая езда,
Прикуриватель, третья сигарета,
И партия без права на ничью.
Руль вправо – по колючему сучью…
Потом воскрес последний вечер в Пскове
И летний месяц в Юрмале, и вскоре
Он, преодолевая наугад
Нависшие кошмарные надгробья,
Свихнувшийся от неправдоподобья,
Гонимый в спину пиками оград,
Бежал, трезвел от собственного спринта,
Выпутываясь прочь из лабиринта.
XX
Ворвавшись в приснопамятный денник,
Испепеляя матерно кого-то,
Арбенин разметал вязанки книг,
Сорвав сукно с огромного капота,
И треснула попона пополам.
Напалмом пыль дымилась по полам,
Горя в лучах полуденного солнца.
Евгений, сдвинув лоскуты суконца,
Поддел солнцезащитный козырёк,
И карточка упала на сиденье.
Ну, здравствуй, Нина! В самое мгновенье,
Эфир прорезав вдоль и поперёк,
Раздался залп, и грохнуло в чулане
Святое бобби-хеббовское «Sunny».
(Окончание следует)
(Окончание следует)
Александр Питиримов,
2018
Сертификат Поэзия.ру: серия
1006
№
137086
от
22.09.2018
6 |
12 |
1314 |
30.03.2025. 09:51:51
Произведение оценили (+):
["Екатерина Камаева", "Сергей Буртяк", "Леонид Малкин", "Алексей Борычев", "Ольга Пахомова-Скрипалёва ", "О. Бедный-Горький"]
Произведение оценили (-):
[]
Автор
Александр Питиримов
Дата и время:
22.09.2018, 17:40:46
Ася Михайловна, просто всё, что случается с Арбениным после аварии в первой главе, является плодом его бреда. Это будет понятно только в конце поэмы, до которого я когда-нибудь, быть может, доберусь. Вот и вся интрига) Благодарю за внимательное, кака всегда, прочтение.
Автор
Ася Сапир
Дата и время:
22.09.2018, 17:55:25
Александр,
для меня главным героем Вашей поэмы является ЯЗЫК, который и есть самое интересное и важное.
Чтобы сегодня возродить поэму как жанр, нужен не только тот язык, который уже приспособлен для поэзии, нужен иной - и Вы его создаёте.
Композицию Бобби Хебба я услышала, впервые приехав в Нэшвилл (Теннесси) к сыну. Нэшвилл и близлежащий город Мэмфис, связанные с именем Элвиса Пресли. Вообще, Нэшвилл - столица кантри-мюзик. Мой сын к моменту моего приезда уже привык к ней. Я же- нет. И сын убеждал меня вслушаться в иную культуру и найти её достоинства.
Так что его композиция, о которой Вы упомянули, для меня не чужая. А у Вас этот факт - знаковый. И таких "знаков" много.
Мне по душе та игра, которую Вы затеяли с читателем. Это как пробный шар - поймают или нет. И Пушкин, создавая язык, необходимый для "Е.О.", играл с читателем.
Один момент отозвался во мне болезненно. Вы пишете, что церковки вдоль Великой исчезают,
заменённые прозаическими потребительскими силосными башнями. А какие были церковки - одна другой симпатичнее. Как они вписывались в ландшафт Великой!
Замечательно работает всё, что имеет отношение к рифме, в том числе внутренней, к ритму.
Работают и рассуждения о ямбе и дольнике. А вот образец ритмики: "К истокам ... Посконный Псков... северо-востоком" И кажется, что это так легко...
"Газовский круп" - новообразование. Его ёмкость заменяет долгое описание, которое, будь оно в поэме, затормозило бы движение сюжета. Сюжет развёртывается, кажется, не по прихоти автора, а сам по себе. Если это и бред, то вполне упорядоченный и "читабельный"
Можно писать диссертацию о языке Вашей поэмы.
С успехом Вас!
А.М.Сапир
Автор
Александр Питиримов
Дата и время:
22.09.2018, 19:36:57
Дорогая Ася Михайловна!
Благодарю Вас за развёрнутую рецензию на третью главу. Надеюсь вскоре закончить четвертую - заключительную и, конечно, не скрою, хотел бы получить Вашу рецензию на саму поэму в целом, а не поглавно, но это я забегаю вперёд.
«Круп» - известная, прошу прощения, часть корпуса лошади, и я рискнул применить этот термин к автомобилю марки ГАЗ, получился «газовский круп». Точнее, речь в этом отрывке идёт о Волге ГАЗ-24 - более новой, нежели та, на которой Арбенин отправился из Пскова в Ленинград в первой главе (ГАЗ-21), и которая в третьей главе обнаружилась в заброшенном и захламлённом гараже больничной подстанции где-то в глубине кладбища.
Скажу откровенно, церкви на Псковщине в наши дни по-прежнему радуют глаз. Время в поэме - 1970-е годы, а тогда картина повсеместно была несколько иной. Впрочем, как напоминание о былом, стоит - наверное ещё стоит - руинированная Воскресенская церковь в Ладино, что под пушкинским Новоржевом. Огромная красавица в совершеннейшем аварийном запустении. Ещё более разрушенная - в Феофиловой Пустыни Стругокрасненского района, в который я своевольно поместил вымышленный мною Нижний Городец. Недавно рядом с её остовом построили новую церковь, стилистически более «псковскую», нежели старая, потому что старая, хоть я и не специалист в архитектуре, имела, по всему судя, купол в виде ротонды, что характерно, наверное, для классицизма. Но получилось, как получилось, и новодел - он и в Африке новодел, подо что его ни стилизуй.
Надеюсь, скоро смогу показать финал. Большое спасибо.
Александр
Автор
Ася Сапир
Дата и время:
03.10.2018, 01:17:43
Александр!
Буду ждать завершения поэмы.
Если к тому времени буду в силе,
непременно отзовусь.
А.М.Сапир.
Автор
Семён Эпштейн
Дата и время:
23.09.2018, 08:30:30
Нет, не зря выбрали Вы, Александр, "монастырь провинциальной жизни". Служение языку сродни служению Слову!
Автор
Александр Питиримов
Дата и время:
23.09.2018, 17:45:01
Дорогой Семён, спасибо! От ритма «провинциальной жизни» иногда тоже хочется отдохнуть или хотя бы на время сменить его на другой - не скажу «не провинциальный» или «менее провинциальный», чтобы никого не обидеть 😀 Как и с мерного ямба тоже норовит иногда соскочить в сбоический дольник. Но как до первого, так и до второго пока не доходят руки…
Автор
Леонид Малкин
Дата и время:
23.09.2018, 10:59:19
Саша, потрясающая фантасмагорическая часть поэмы.
Это можно экранизировать. Ещё раз хочу подчеркнуть: увлекательный сюжет, безупречное стихосложение, чистейший русский язык...
А «Sunny» я люблю только в исполнении Бони М:)
Автор
Александр Питиримов
Дата и время:
23.09.2018, 17:36:14
Лёня, дорогой, спасибо за доброжелательный отзыв!
Посмотри в Ютубе - Санни есть ещё в исполнении Шер, Синатры, и в авторском исполнении Б.Хебба, само собой. У Бони М получилось зажигательное диско, согласен, я и сам люблю с детства. У других - по-другому 😀
Автор
О. Бедный-Горький
Дата и время:
23.09.2018, 17:54:52
- главное дело "валежник" в тему, впрочем "двое в Волге" тоже весьма патриотично… :о))) - кстати, о "Боре М." - что, и Моисеев тоже штоле?..
Автор
Александр Питиримов
Дата и время:
23.09.2018, 18:46:14
Бони М, само собой. Это Т9 гад. Из Бони М норовит всё время сделать Бани М - мужские, значит, бани 😂
Автор
О. Бедный-Горький
Дата и время:
23.09.2018, 19:11:29
- конечно же я понял и читаю эти саги с неизменным глубоким удовлетворением… :о)))
Ну и ну, Александр,
это называется "вырулили".
Это первое впечатление. Остальное, когда додумаю.
А.М.Сапир