Баку-1978

Матросский клеш, пиджак в полоску,
играют в шахматы носки,
и фильтр вместо папироски,
прищурясь, курят чуваки.

Зимой изыскана дубленка,
не по нужде, а просто так,
блестит червонная коронка,
и отвечают вместо "клёво" теперь "ништяк".

Для срочных дел кондом и двушка,
азербайджанец каждый мент,
и городские кличут чушкой
приезжий сельский элемент.

Стабильность цен покоит нервы,
скрипят ночные голоса,
а в переводах сплошь шедевры
для тех, кто голосует за.

Уже понятна гнутость линий
секретарей суровых сфер,
и твердый звук в конце фамилий
звучит пределом для карьер.

Все унизительней усмешки,
все очевиднее изъян,
когда ферзя проводят в пешки
за окончание на "ян".

Еще неясна для народа
неотвратимость главных бед,
и до бакинского исхода
осталось целых десять лет