Покинуто всеми богами -
а те, что остались, не в счёт -
течет это небо над нами,
как чёрная речка течёт.

Как речка, как чёрная. Словно
Шопена приём болевой,
который этюдом условно
считается мной и тобой.

И, в небо бросая окурки,
в его черноту за бортом,
одно лишь зиянье мазурки
оставим себе на потом,

чтоб не было больно и пусто,
чтоб не было больно и зря
от птицы, влетающей с хрустом
в семнадцатое октября,

от чёрной, печальной и дикой,
от чёрного шелеста крыл.
"Как звали её?" - Эвридикой.
"Как звали тебя?" - Позабыл.